Эшенден, или Британский агент

Кейпор производил впечатление человека необычайно энергичного. Он внес оживление в унылую размеренность трапезы; с его приходом на лицах обедающих неожиданно появилось какое-то настороженное выражение. Он заговорил с женой по-английски, да так громко, что все слышали каждое сказанное им слово, пока вдруг она не прервала мужа, заметив ему что-то вполголоса. Кейпор осекся, и Эшенден догадался, что англичанин смотрит в его сторону. Миссис Кейпор первая обратила внимание на появление нового человека и незамедлительно сообщила об этом мужу. Эшенден перевернул страницу книги, которую якобы читал, однако чувствовал, что Кейпор по-прежнему пристально на него смотрит. В следующий раз он обратился к жене таким тихим голосом, что Эшенден не расслышал даже, на каком он говорит языке, а когда подавальщица принесла им суп, он, на этот раз вполголоса, задал ей какой-то вопрос. Было очевидно, что Кейпор интересуется, кто такой Эшенден. Из ответа официантки до Эшендена донеслось только: länder.[30]

Двое мужчин, приступивших к обеду первыми, кончили есть и пошли к выходу, дружно орудуя зубочистками. Затем из-за стола встали старик полковник с женой, и он, отступив на шаг, пропустил ее вперед. В течение всего обеда они не обратились друг к другу ни разу. Она медленно направилась к двери, однако полковник остановился перекинуться словом с одним из швейцарцев, на вид адвокатом; подойдя к выходу, старая ирландка, ссутулившись, с отсутствующим выражением лица, стала терпеливо ждать, пока муж, закончив беседу, подойдет и откроет ей дверь. Эшенден понял вдруг, что полковник ни разу в жизни не позволил ей самой открыть дверь. Она просто не знала, как это делается. Через минуту старик ирландец, с трудом передвигая ноги, подошел к двери и открыл ее; супруга вышла, и он последовал за ней. Этот незначительный эпизод приоткрыл Эшендену всю их историю, по этому эпизоду он стал восстанавливать события их совместной жизни, черты характера, особенности поведения, однако вскоре сам себя остановил — сейчас он не мог позволить себе роскошь заниматься сочинительством.

Закончив обедать, Эшенден вышел в холл и, увидев привязанного к ножке стола бультерьера, машинально опустил руку и потрепал мягкие уши собаки. Хозяйка гостиницы стояла на нижней ступеньке лестницы.

— Симпатичный, — сказал Эшенден. — Чей он?

— Герра Кейпора. Собаку зовут Фриц. Герр Кейпор уверяет, что родословная у нее длиннее, чем у английского короля.

Фриц потерся об ногу Эшендена и ткнулся носом ему в ладонь. Эшенден поднялся к себе в номер за шляпой, а спустившись, увидел, что Кейпор стоит у входа в гостиницу и о чем-то беседует с хозяйкой. По тому, как оба они при его появлении смутились и замолчали, Эшенден заключил, что Кейпор интересуется им. Проходя между ними, он краем глаза увидел, что Кейпор провожает его подозрительным взглядом. Теперь на открытом красном лице весельчака застыло испуганное и в то же время хитрое выражение.

Гуляя по городу, Эшенден вскоре обнаружил бар с открытой верандой, где можно было выпить кофе с рюмкой хорошего коньяка — награда за воздержанность, проявленную во время обеда. Он был рад, что наконец-то встретился лицом к лицу с Грантли Кейпором, о котором столько слышал. Через пару дней они познакомятся — знакомство с человеком, у которого есть собака, — дело, как известно, несложное. Впрочем, Эшенден не спешил: при его планах он не мог торопить события.