Эскадра

Вернулся он моментально, хотя и не с пивом, а со здоровенным запотевшим графином и стаканом, а на удивленный взгляд Энрике ответил:

– Отнюдь не водка, сеньор Кортасар. Пива не нашлось, а это – охлажденный имбирный взвар пополам с белым вином. Не слишком крепкий и на удивление тонизирующий напиток. Аххх как его готовят мои родители… Но, пребывая вдали от отчего дома, я и сам наловчился.

– Рецепт дадите, сеньор адмирал?

– Я же просил: без чинов. А рецепт – да там делать нечего, качество же, как и всегда, достигается упражнением. Скину по спецсвязи. Но вы, однако, рассказывайте!

– Если коротко, сеньор Лейбович, у нас где-то "течет", и по полной программе, а разведка откровенно "не ловит мышей". Судите сами: англичане узнали про покупку "Галилов" практически моментально. Более того, они, явно обладая агентурными связями среди контрабандистов (а почему у нас таковых нет?), организовали подмену, отправив нам вместо "Галилов" "Ситроены-13", правда с немеренным боекомплектом.

– Но это же атмосферное старье!

– Именно, хоть кое-кто здесь и придумал, как обратить недостаток их ракет в преимущество.

– А это вообще возможно?

– Познакомьтесь, капитан Иностранного легиона Жан-Клод Дюпон.

– Да, вы говорили… Рад знакомству, сеньор Дюпон!

– Взаимно, сеньор Лейбович! И, чтобы не интриговать вас, сразу скажу: вся идея основана на том, что никакие средства воздействия на системы наведения не сработают против неуправляемых ракет. "Сыграет" такая шутка только один раз – но ведь нам больше и не надо.

– О-фи-геть. Очередная "на поверхности лежащая" идея, до которой никто не додумался. Причем вы не правы, сеньор Дюпон, это сыграет не один раз. Теперь, когда об этом знаю я, это сыграет еще несколько раз в "сыром" виде – не сразу же информация от англичан распространится по всем флотам всех стран – а уж в "доведенном"… Ведь и работу систем наведения можно сделать пульсовой, прерывающейся так или этак, или с задержкой по времени…

Адмирал явно задумался, если не сказать – замечтался.

– Однако, к делу, – "вернулся из эмпирей" он, – как вам, наверно, известно, сеньор Дюпон, я уже распорядился поставить вас на довольствие по ставке капитана-морпеха нашей службы.

– И я премного за то благодарен, сеньор Лейбович: так и так ввязавшись в эту историю, приятно получать еще и жалованье, ведь отставные офицеры распущенного Легиона, как правило, не богачи.

– Как говорит мой батюшка, какая тут благодарность, ведь это просто справедливость. Однако, именно справедливости ради, я считаю – в силу, так сказать, вновь возникших обстоятельств – капитанскую ставку недостаточной. Вы готовы надеть полковничьи погоны, сеньор Дюпон? Да, пусть и на временный контракт, если вас почему-либо не устраивает постоянный, но именно аргентинские погоны?

– Мы без чинов, да? И речь идет уже не о "постановке на довольствие", а о полноценной службе? – аккуратно спросил Жан-Клод.

– Именно! – провозгласил Лейбович.

– Я, сеньор, так скажу: не имею никаких возражений, хотя в первую очередь и потому, что мне у вас, в Аргентине то есть, как-то в целом понравилось.

Сидящая рядом Кончита хихикнула и добавила:

– Милый, бери сразу постоянный контракт, может и генералом станешь, а я тебя охмурю окончательно и буду генеральской женой!

Жан-Клод несколько обалдел – такого продолжения недавно возникшего романа он пока как-то не планировал – а адмирал, улыбаясь, добавил:

– Ага, то есть вам понравилась не сколько Аргентина, сколько аргентинки?

– Ну да, сеньор Лейбович, – ответил Жан-Клод, – как минимум вот эта вот наглая особа. Но понравилась же! Потому – грех не согласиться из отставного капитана стать действительным полковником. Давайте постоянный контракт, и чорт с ним со всем. Типа пока мы все в настроении и все такое.

– А вы знаете, сеньор ПОЛКОВНИК Дюпон, мне ваш подход на самом деле нравится. Как можно любить страну, не любя ее женщин?

– Я француз, сеньор Лейбович. Как раз из тех последних вымирающих настоящих французов, о которых в свое время рассказывали анекдоты.

– Ну если вы настоящий француз, то и аргентинец из вас выйдет превосходный! Пример для прочих, все дела. А о бюрократии не беспокойтесь, ею займется мой штаб. Они там все равно ничего не делают, только кальвадос глушат и в карты играют, пусть и поработают немножко для разнообразия. Салуд! – и адмирал приподнял стакан со своим странным напитком.

– Салуд! – ответил Жан-Клод, которому Гомес уже успел налить виски.

А старший помощник Лелекай, "покривев лицом", вынул из кармана и протянул капитану Алонсо купюру в пятьдесят песо.

– А я тебе говорил, не спорь с Алонсо, – заметил Кортасар.

– Но кто ж знал, что ему действительно дадут полковника вот так сразу?! – простонал старпом.

– Я, например. Ну то есть догадывался. Потому сразу это сказал и с капитаном Алонсо не спорил!

– Кстати о спорах, сеньоры! – прервал их Лейбович, – Я тут тоже поспорил со своим начштаба, что вы выкрутитесь при любом раскладе. Поэтому извольте выкрутиться, полтораста песо на дороге не валяются!

– И полста не валяются, сеньор, – грустно сказал Имрын.

– Ну извини, – добавил Жан-Клод.