Эскадра его высочества

Не желая навязывать своего мнения, Мак-Магон молчал. Вместо него вопросы задавал начальник штаба. По тысячелетней, земной еще традиции, капитаны высказывались в порядке возрастания званий. Первым получил слово новоиспеченный лейтенант Стоеросов.

Свиристел степенно встал, расправил бороду.

— У меня на «Ежовне» всего две пушки и сотня человек. Мы не должны решать, повоздержимся. Но ежели будет драка, никуда не сбежим. Большой у нас зуб на бубудусков.

— Понятно. Фрегат «Консо», обер-лейтенант фон Кон-гейм. Ваше мнение?

Молодой офицер, нежданно-негаданно получивший в командование корабль, горел желанием оправдать досрочное назначение. Он был краток:

— Атаковать!

Капитаны обоих транспортов придерживались иного мнения, поскольку имели на борту несколько сотен мирных переселенцев и бывших узников Аборавара. Адмирал Додерлейн кивнул и продолжил опрос:

— Корветтен-капитан Монгола, ваше мнение?

Командир «Гримальда» всегда был сторонником решительных действий.

— Понятно. «Сифарис», корветтен-капитан фон Шерканц?

— Господа! Нельзя недооценивать значение инициативы. При любом нападении она на стороне нападающего. Я — за.

— Ясно. «Такона»?

Похожий на обаятельного медведя фрегаттен-капитан фон Штоль несколько секунд молчал. Потом зачем-то разлохматил свою шевелюру и сказал, что все зависит от взрыва Громоглота. Если получится — то он за продолжение атаки.

— Фрегат «Мегион». Шаутбенахт фон Герн?

— Я полагаю, что лучше искать удачу в открытом море, где у нас будет неоспоримое преимущество в скорости. Мы сможем нанести большой урон торговому судоходству Покаяны. Конечно, для этого потребуется определенное время, зато шансы на успех несравненно выше, чем при нападении на Ситэ-Ройяль.

— Ясно, — сказал Додерлейн. — Шутбенахт Свант, ваше мнение?

Капитан «Поларштерна» сказал то, что был обязан сказать:

— Мы не можем рисковать жизнью ее высочества и других невоенных пассажиров. Я — против.

— Линейный корабль «Денхорн», шаутбенахт Верзилофф?

Весьма подвижный и вопреки фамилии весьма миниатюрный Верзилофф вскочил и выпалил:

— Атаковать, атаковать и еще раз атаковать!

Потом сел и тут же вскочил вновь:

— Но транспорты не должны принимать участия в бою.

— Понятно.

Верзилофф еще раз сел и еще раз вскочил.

— Сразу бить брандскугелями! С короткого расстояния!

— Благодарю вас, — холодно сказал начальник штаба. — Если операция будет утверждена, тактические детали мы обсудить успеем. Линейный корабль «Василиск». Шаутбенахт фон Юг?

— Поддерживаю фон Герна. В море мы принесем больше пользы, чем в тесной луже.

— Ну и наконец линейный корабль «Магденау». Контр-адмирал фон Гренземе, прошу вас.

— Господа, по возрасту и стажу я самый старший из вас, простите уж это напоминание. Я много плавал, и хочу поделиться с вами главным выводом своей жизни. Он заключается в том, что на море побеждает разумный риск. Убежден, что Домашний флот может быть уничтожен. Это мы успеем сделать даже если Василиу сейчас идет к Ситэ-Ройялю на всех парусах. И раз Домашний флот может быть уничтожен, то он должен быть уничтожен, вот что я скажу. А дальше — будь что будет. Пусть нас утопят, урон мы нанесем куда больший. Только вот, герр гросс-адмирал, транспорты, по-моему, и вправду не должны входить в бухту. Честное слово, как-нибудь справимся без них.

Старик фон Гренземе сел, но несколько секунд после его слов в адмиральском салоне «Денхорна» сохранялась тишина, лишь изредка прерываемая криками чаек.

— Итак, — сказал Мак-Магон, — с учетом мнения штаба голоса распределились следующим образом. За атаку восемь, против — девять.

Все снова замолчали.

— Разрешите, герр гросс-адмирал? — вдруг спросил фон Герн.

— Битте. Что вы хотите сказать?

— Адмирал фон Гренземе меня убедил. Я меняю свое мнение, господа. Что ж, давайте треснем сострадариев в самое уязвимое место! Такой возможности у кригсмарине действительно никогда еще не было. А дальше… В самом деле, дальше пусть будет все, что будет. Уверен, стыдиться нам не придется.

— Что ж, — сказал начальник штаба. — Тогда все наоборот: девять за атаку, восемь — против.

— Благодарю, — сказал командующий. — Господа! Обсуждение закончено. Мы идем в Ситэ-Ройяль. Это приказ. Прошу завтра к восьми ноль-ноль предоставить ваши предложения по тактике предстоящего сражения. Окончательный план будет составлен уже в походе. Вопросы есть?

— Да, — сказал фон Штоль. — Господа, кто-нибудь поделится с «Таконой» брандскугелями?

Немедленно взорвался Верзилофф.

— Вот нахал! У тебя брандскугелей больше, чем на любом другом корабле! Ты же в Пихтовой одними мотылями швырялся! Думаешь, я не видел, да?

— Предлагаю по два ядра за один брандскугель.

— Ойген, да я тебе знаешь что скажу…

— Нет, — обаятельно улыбаясь, сказал фон Штоль. — Вот этого не надо.

18. ПРЕСВЕТЛАЯ НОЧЬ

Миллионный Ситэ-Ройяль, столица Пресветлой Покаяны и самый крупный город Терраниса, располагался у впадения многоводного Ниргала в бухту Монсазо. Эта бухта, имеющая очертания овала, соединяется с морем двумя проливами, между которыми лежит остров Дабур.