Эскадра его высочества

Лодки на реке означали многое. В частности, они означали, что Керсис Гомоякубо догадался, каким способом произошел побег из столицы.

— Эх, — пробормотал Робер. — Такие бы способности — да на доброе дело…

— Хорошо сказано, ваша люминесценция, — похвалила аббатиса.

Эпикифор усмехнулся и не ответил. Вместо этого здоровой рукой вынул из своего ящика подзорную трубу и навел ее на лодку с бубудусками.

Рано или поздно он ожидал увидеть это обветренное, скуластое, маловыразительное лицо с тонкими усиками и с гораздо более густыми, сросшимися над переносицей бровями, поэтому не слишком удивился.

— Гастон, хочешь посмотреть, кто там командует?

Глувилл взял трубу. Ему хватило одного взгляда.

— Ага. Зейра-ат, — протянул он. — Чтоб ему… Вот кого меньше всех хочу встретить!

— Роби, а кто такой этот Зейрат? — спросила аббатиса.

— Очень способный офицер. Одна из лучших ищеек Святой Бубусиды. Точнее, лично Керсиса.

— Пожалуй, что и лучшая, — проворчал Глувилл. — Послушайте, сударь, а тут на вашей трубе гравировка есть. Написано: «Р. де Умбрину от У. Мак-Магона». Вот любопытно, от которого это У. Мак-Магона? От того самого, от померанского адмирала, что ли?

— От того самого. Только был он в ту пору не гросс-адмиралом, а только шаутбенахтом, — рассеянно отозвался Робер.

— Так что, вы, значит, лично знакомы?

— Скажем так, были знакомы. Лет двенадцать назад, когда я занимал пост коншесса при столичном конфекторе, Уолтер Мак-Магон командовал линкором «Магденау» и заходил в Ситэ-Ройяль с дружественным визитом. Помню, все интересовался глубинами в бухте Монсазо. Тогда это выглядело вполне невинно: капитан опасается посадить на мель свою коробку. Что ж тут такого?

— Вона ка-ак. И кто бы мог подумать, чем это кончится… Но труба хорошая. Хорошая такая труба! Зейрата я прямо как вас видел. И некоторых еще узнал. Даже странно, что ж они-то меня не видят?

— Наверное, у них нет померанской трубы, — сказала аббатиса — А в Покаяне таких делать не умеют.

— Но вот искать-то умеют, — усмехнулся Глувилл. — Не пора ли нам поддаваться?

Робер посмотрел на него с некоторым удивлением. Удивило его, конечно, не то, что в Покаяне умеют искать. И не то, что об этом известно Глувиллу Удивило то, что бывший коншесс умеет усмехаться. Ранее не замечалось.

* * *

ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ ТУБАНУ ДЕВЯТОМУ,

БАЗИЛЕВСУ НАШЕМУ,

ИМПЕРАТОРУ ВСЕЯ ПРЕСВЕТЛОЙ ПОКАЯНЫ

Ваше императорское величество!

Чрезвычайная комиссия Пресвятой Бубусиды провела расследование событий Пресветлой Ночи.

С превеликой печалью сообщаем:

Uno. Верный империи и Уставу ордена великий сострадарий, праведный обрат наш Робер де Умбрин, одним из первых доблестно пал в бою за империю Света, выказав чудеса преданности учению Святаго Корзина Бубудуска. Покоряясь единодушным просьбам обратьев, впредь, до официального решения Санация, обязанности эпикифора принял на себя я, Ваш покорный слуга Керсис Гомоякубо, бубудумзел. Разумеется, со всем подобающим смирением.

Duo. Я принимаю пост эпикифора в тяжелое время, ибо смущение подданных Пресветлой после подлого нападения померанских окайников велико. С огорчением доношу я:

Героически отразив неприятеля и обратив оного в позорное бегство, Домашний флот вашего императорского величества пребывает в безрадостном состоянии весьма. О чем и представляю вашего императорского величества высочайшему вниманию таблицу неприкрашенных потерь.