Эскалация

— Но не могу также не отметить, что твою ликвидацию поручили дилетантам, это значит, что серьёзной силы за твоим недоброжелателем нет. Поэтому постарайся пока выбросить это всё из головы, нам ещё надо обсудить твою поездку в Петербург. Время летит быстро. Мы уже готовим операцию по освобождению наших подростков. Есть опасение, что ребят планируют использовать после референдума в Польше, и ближе к этому времени их уже не будет в центрах.

Не скажу, что так уж легко было выбросить из головы мысль о том, что меня кто-то хочет убить, но Милютин был прав: думать надо было о предстоящей поездке, о встрече с отцом и о спасении ребят.

— Счёт в прямом смысле уже идёт на дни, — генерал продолжил объяснять мне ситуацию. — А мы ещё не решили проблему с эльфами. Есть информация, что они планируют возобновить боевые действия и могут сделать это в любой момент. Да ещё и при поддержке англичан. Нам очень нужна договорённость с эльфами и гарантии ненападения на период операции в Польше. Есть у тебя идеи, как встретиться с отцом?

— Если честно, я не смог придумать ничего лучше, чем просто поехать домой, — признался я.

— Твой отец там давно не живёт.

— Но мама ведь там. Попрошу её, чтобы позвонила папе, поговорю с ним по телефону, попрошу о встрече. Не думаю, что он мне откажет.

— Может и отказать.

— Он не такой, каким Вы его себе представляете.

— Твой отец неделями не выходит из особняка твоего деда. На него было несколько покушений. В том числе и эльфы пытались один раз его убить. Он теперь очень осторожен.

— Но Вы же не хотите сказать, что отец может подумать, что я приехал его убить?

— Почему нет?

Мне стало очень неприятно и обидно, что Милютин так обо мне думал и допускал, что я способен на убийство своих родных. Я не сдержался и позволил себе сказать всё, что думаю по этому поводу:

— Прошу меня простить, Иван Иванович, но я должен сказать, что Ваши слова оскорбительны для меня. Я понимаю, у князя Седова-Белозерского сложные отношения с Вами и кесарем Романовым. И хоть я безгранично уважаю Вас и Александра Петровича и ценю всё, что вы для меня сделали, но я никогда ради вас не убью своего отца и кого бы то ни было из рода Седовых-Белозерских. Мне жаль, что Вы этого не понимаете, но я уверен: мой отец знает, что я никогда не захочу его убить!

К моему удивлению, Ивана Ивановича мои слова нисколько не смутили и не разозлили. Наоборот, генерал КФБ улыбнулся, причём как-то очень по-доброму, и сказал:

— Мальчик мой, я верю, что твой отец знает, как ты к нему относишься. Но ещё он знает, что ты можешь ехать его убивать, даже не подозревая об этом. Ментальное программирование — серьёзная штука. Странно, что ты до сих пор этого не понял.

— Но это же физически невозможно! — возразил я. — Что я с моим восьмым магическим уровнем смогу сделать отцу? Разве может низкоуровневый маг уничтожить высокоуровневого?

— Не может, — согласился Милютин. — Но это если стоит задача — сохранить жизнь низкоуровневому. Если такой задачи нет, то возможно всё.

Эти слова мне совсем уж не понравились. От мысли, что меня могли превратить в оружие против отца, по спине пробежал неприятный холодок. Иван Иванович заметил моё состояние и сказал:

— Но ты не переживай, никто тебя на такое не программировал.

— Очень хочется в это верить, — мрачно произнёс я.

— Сам посуди, программировать тебя на убийство отца, а потом отправлять к Аполлону Ерофеевичу тренировать навык сопротивляемости к ментальным заклятиям? Ты видишь в этом логику?

Логики я не видел — я думал о том, как полчаса, а то и больше, лежал в отключке перед сильнейшим менталистом. Тогда я не придал этому особого значения, а вот теперь мне во всей красе открылись возможные последствия моего получасового нахождения без сознания с полным доступом Аполлона Ерофеевича к моему разуму. И я вспомнил, как он дотронулся до моего лба после того, как я пришёл в себя. Теперь я не был уверен, что он тогда проверял состояние моей защиты.

Я теперь вообще ни в чём не был уверен. И как-то сразу расхотелось ехать в Петербург. И ещё мне было непонятно, зачем Милютин меня пугает, и я прямо его об этом спросил:

— А зачем Вы мне это всё рассказали, если меня никто не программировал?

— Чтобы ты не удивлялся, если твой отец категорически откажется с тобой встречаться, — пояснил генерал и добавил: — Но я надеюсь, что всё пройдёт хорошо, в любом случае другого плана у нас нет. Сейчас отдыхай три дня, а перед отъездом ещё раз встретимся.

— Мне не нужен отдых, я не устал в Москве и могу хоть завтра отправляться, — сказал я и ещё раз поймал себя на мысли, что мне ужасно не хочется никуда ехать.

— Нам необходимо подготовиться — обеспечить тебе в Петербурге поддержку и, в случае чего, прикрытие. И на всякий случай не говори своему дяде об этой поездке. Нам лишние проблемы не нужны.

— Вы думаете, он может их создать?

— Он уже полтора года только этим и занимается.

— Но ведь он обеспечивает снабжение Российской Федерации необходимыми товарами, поступающими через порт Петербурга, и помогает реализовать в Петербурге товары со всей России.