Эскапада

Между тем день клонился к вечеру, а Любэн все еще не подавал сигнала о появлении кареты. Это запоздание, не причиняя беспокойства г-ну де Вердло, все же слегка тревожило его; но, вспомнив, что у дверец кареты гарцует Аркнэн, он успокаивался. В присутствии Аркнэна не могло произойти ничего неприятного. К тому же, карета, вероятно, не заставит долго ожидать себя. Тем не менее г-н де Вердло испытывал некоторое нетерпение оттого, что она не показывалась. Он велел поставить против своего прибора прибор для Анны-Клавдии де Фреваль, и ему было бы неприятно сесть за стол одному перед пустым местом. Г-н де Вердло раздумывал об этом, возвращаясь с аллеи, по которой он немного прошелся под вязами, перед тем как совсем стемнело.

При наступлении темноты г-н де Вердло почувствовал, что настроение его положительно портится, как вдруг казачок Любэн примчался в зал, голося во всю мочь пронзительным фальцетом: «Карета, карета!» Услышав этот крик, г-н де Вердло поспешно вышел на подъезд. Через открытые в конце двора ворота, со звоном бубенчиков и хлопаньем бича, при зажженных фонарях, торжественно вкатывала в Эспиньоли карета, предшествуемая Аркнэном, лихо гарцевавшим на своем иноходце.

Это зрелище довело до апогея колебания г-на де Вердло. У него оставался нерешенным один пункт. Должен ли он выйти навстречу приезжей и помочь ей сойти с кареты, или будет лучше подождать, пока она сама, покинув карету, подойдет к нему? Эти колебания г-на де Вердло могли бы продолжаться очень долго, если бы любопытство не взяло в нем верх над чувством собственного достоинства. Надев шляпу, с палкой в руке, он вышел на крыльцо и в этот момент увидел, как Аркнэн, соскочив с лошади, распахнул дверцу кареты, откуда вышла сначала крупная, закутанная фигура, которая, по мнению Вердло, вероятно, и была знаменитая Гогота Бишлон, так подробно расписанная г-жей де Морамбер. Когда м-ль Бишлон опустилась на землю, г-н де Вердло различил на подножке маленькую туфлю, и вскоре м-ль Анна-Клавдия де Фреваль показалась вся целиком в блеске и очаровании молодости, но показалась лишь на мгновенье, освещенная факелом Аркнэна, ибо в темноте она стала лишь смутной тенью, приблизившейся к г-ну де Вердло и сделавшей ему почти невидимый реверанс, в то время как сам он почтительно снимал шляпу перед этим неясным призраком.