Эскейп (СИ)

   – Но… но почему ты ничего не сказал? – Глаза Арона напоминают две большие пуговицы. А ещё он злится. - Почему не сказал, что знаешь о… о нас?!

   Пожимаю плечами:

   – Интересно было… насколько сильно вы во мне нуждаетесь.

   – Да кем ты себя возомнил, сопляк? – рычит Нортон, тряся челюстью. – Нам солдаты нужны, а не такие букашки, как ты!

   – Тогда почему я здeсь? – бросаю на Нортона невыразительный взгляд.

   – Довольно, - отец Джейкоб определённо имеет авторитет в глазах этого миссона, раз тот тут же смолкает и на тяжёлом вздохе опускается на один из деревянных ящиков, каких здесь с десяток.

   – Ной? – зовёт меня священник. - Арон много нам о тебе рассказывал. Не держи на него обиду, ему запрещено было вводить тебя в курс дела раньше времени.

   – И по какой же причине у него появилось разрешение ввести меня в курс дела сейчас?

   – Арон заверил, что нам пригодятся твои мозги.

   – А-а… вот как.

   – Ной! – вспыхивает Арон. - Мы здесь не шутки шутим, а серьёзные проблемы решаем!

   – Мечтаете сломать систему? – щурю глаза.

   – Не просто мечтаем! – раздаётся женский голос за моей спиной. - Мы сделаем это! Мы сломаем систему!

   Отец Джейкоб проносится мимо и принимается жать руку прибывшим соратникам, пока я рассматриваю каждое из лиц и мысленно отмечаю, что большая часть из этих людей была в моём списке подозреваемых вместе с Ароном.

   – Думаю, нет смысла представлять вам Ноя, верно? - отец Джейкоб делает взмах рукой в мою сторону. – Все его знают? С этого дня, разумеется , если Нoй согласится, он примкнёт к нашим немногочисленным рядам борцов за справедливость.

   – Боже, отец, сколько пафоса, - фыркает та самая Мейси, с которой у Арона состоялось не самое лучшее свидание, после которого она сама его бросила.

   – А это кто? – киваю на парня, чьё лицо никак не удаётся рассмотреть в тусклом освещении. И даже когда он подходит ближе, я не могу вспомнить, чтобы раньше его где-либо видел. – Новенький?

   – Не совсем, – рука отца Джейкоба мягко опускается на моё плечо,и он представляет мне человека, с которым у нас никогда не сложится хорошиx отношений. - Ной, это Линкольн Поузи. Линкольн, это Ной.

   – Просто Линк, – вставляет парень, дружелюбно мне улыбаясь.

   – Линк не является членом нашей резервации. Он здесь тайно, благодаря связям Нортона. Но Линк является полноценным участником повстанческого движения, не смотря на ID-карту второго уровня и весьма влиятельных родителей… Он на нашей стороне.

   – Не особо влиятельных, раз они позволили выслать моего брата в резервацию, – Линк протягивает мне руку и лишь спустя паузу напряжённой тишины, я отвечаю рукопожатием.

   – Он наш связной, – на второе моё плечо опускается рука Арона. - Ему можно доверять.

   – Так же, как и тебе? - спрашиваю Арона, а глаз с лица Линка не спускаю.

   Дверь с грохотом распахивается, ударяя по стене,и в комнату влетает мальчишка Паркинсонов – Олли, недавно ему только десять стукнуло.

   – Шухер! – задыхаясь, кричит Олли, едва пополам не складываясь. - Они… они… там… они… там… миссоны… они… старика Янси избили!

   – Что?!

   – Олли! Говори разборчивей!

   Олли переводит дыхание и к своей неожиданности встречается глазами со мной:

   – Ной… ты здесь? Прости, я…

   – Что они сделали?! – не отдавая отчёта своим действиям, в три шага настигаю пацана, впиваюсь пальцами ему в плечи и грубо встряхиваю. – ЧТО НИ СДЛАЛИ?!

   – Он что-то украл! – звенит голос Олли. – Твой дед что-то украл в продуктовом,и они избили его… Моника говорит, он… он не выживет. Мне жаль, Ной.

ГЛАВА 9

Ной

   Настоящее

   Смотрят на меня так, будто это я дверь закрыл.

   Идиоты.

   Смотрят так, будто у меня в кармане волшебный ключ припрятан, способный исправить глупейшую ситуацию, в которой все мы оказались благодаря Марше.

   Не спорю, в её словах есть доля правды – рано или поздно дверь пришлось бы закрыть. Через час, три, или четыре, – когда жажда или потребность в пище дали бы о себе знать в полной мере, и мы были бы вынуждены двигаться дальше, продолжать играть, продолжать ходьбу по минному полю. Но, к собственному удивлению, во мне еще сохранилась частичка того, что, как я думал, давно было утеряно – частичка надежды. Надежды на то, что этих часов может оказаться достаточно, что бы кто-нибудь обнаружил место, в кoтором нас заперли,и вызволил на свободу без новых жертв.

   Как велика была эта вера,и как сильно нуждался в ней я – уже другой вопрос.

   Ситуация не предоставила мне большoго выбора: либо я сдохну здесь, либо меня приговорят к смертной казни в городской тюрьме за нарушение закона. Вывод – всё, что могу, это тянуть время. Глупо. Но возможно только выигранное время подкинет мне третий вариант. Потому что я не готов умирать. И последнее, куда я хочу попасть – это в тюрьму «Нового мира».

      И если выбора не будет, я предпочту смерть.