Эсхато. Бешеные

До деревни удалось добраться только глубокой ночью; предполагаемые полчаса похода растянулись почти на два, и тому были причины: отец шел медленно, иногда терял сознание, падал на землю и приходил в себя только через несколько минут. Всю дорогу он бредил, лишь изредка осознавая, что ему помогает идти его дочь. Он махал правой, уцелевшей, рукой из стороны в сторону, словно отгонял невидимых призраков, приговаривал шепотом что-то не членораздельное. Холодной пот по уже сине-серому лицу тек ручьем, капая на поддерживающую его руку Саши. Кровь же… Ее сочилось из-под повязки бессовестно много, и каждый их шаг оставлял за собой темно-красные пятна на земле, словно они, как Гензель и Гретель из сказки, пытались пометить свой путь.

– Помогите! Кто-нибудь! – закричала Саша.

Она заметила ярко-оранжевые отсветы догорающего костра в вырытой яме – единственный способ согреваться и готовить пищу, оставляющий деревню незаметной для посторонних глаз.

– Денис Валерьевич! – крикнула Саша еще раз.

Послышался скрипение самодельной двери, в темноте было трудно разглядеть, где именно она открылась. Почти наощупь она шла вперед, пока ее лицо не осветило теплым мерцанием керосиновой лампы.

– Сашка, ты что ли? – Денис прищурил глаза, рассматривая лицо девушки, словно видел его в первый раз. Его седая борода была неопрятна и потрепана, густые брови почти закрывали глаза.

– На нас напали…

Саша, лишившись последних сил, рухнула на землю. Денис успел подхватить Алексея.

Не произнося ни слова, врач понес его в свою хибару, передав керосиновую лампу девочке.

– Посвети мне, и пошли внутрь, расскажешь подробнее, что случилось.

Крик Саши разбудил и остальных жителей деревни, поскольку маленькие самодельные хибарки стояли почти вплотную друг к другу. Всего их было двадцать две штуки, и сделаны они в основном из дерева и металла. Размеры жилищ были небольшими, высота – не больше пары метров, но этого хватало вполне достаточно, чтобы комфортно передвигаться внутри. Некоторые из жильцов даже умудрялись сделать некое подобие крыльца: они размещали на нем самодельные стулья и иногда сидели молча, рассматривая все вокруг, – в основном это были старики, коих, впрочем, осталось в деревни совсем мало.

Всего жителей в деревушке было тридцать пять человек: два младенца, четыре ребёнка постарше, два подростка (одним из которых была Саша), двадцать четыре взрослых и три старика. Каждый, за исключением младенцев, вносил свой вклад в жизнь деревни и старался поддерживать ее существование всеми силами. Денис, был единственным врачом. Другие готовили пищу, которую приносили охотники. На долю Саши с отцом выпала роль «стервятников» и разведчиков одновременно – они исследовали местность вокруг, с каждым разом заходя все дальше и дальше в поисках чего-либо ценного.

Позади Саши появился Адам, тринадцатилетний юноша с короткой стрижкой и удивительно яркими серыми глазами. Он выглядел куда старше своего возраста, чем очень гордился.

– Саш, что произошло? – взволнованно спросил Адам, но ответа не последовало. Бедная девушка была так испугана, что не отрывала взгляда от отца, который, казалось, уже был мертв. Она опасалась худшего, сердце ныло, а ладони невольно сжались в кулаки и дрожали, словно от лютого холода.

Денис положил раненого на свою кровать, которая представляла собой большой мешок с травой, листьями и соломой внутри. Алексей тяжело вздыхал и смотрел вверх, что-то бормоча. Капли крови стекали на деревянный пол, образуя лужицу.

Доктор направился в сторону шкафчика, открыл его: послышался лязг чего-то металлического.

– Сашка, посвети мне, – обратился доктор к девочке, но Саша словно окаменела, не сводя глаз с отца, борющегося за жизнь.

– Саша! – более громко и настойчиво крикнул доктор, обернувшись к девушке, но инициативу взял на себя Адам; он перехватил лампу из рук девушки и осветил руки доктора.

В открытой двери показалось еще несколько лиц, с тревожным любопытством рассматривающих, что происходит внутри. Один из них, староста деревни по имени Виктор, шагнул в хибару отчего внутри стало еще теснее. Виктор был высоким мужчиной сорока пяти лет с густой черной бородой, в которой уже начала появляться редкая седина. Глаза этого человека выглядели постоянно усталыми и измученными, а излишняя худоба делала его похожим на старика, и, лишь только поговорив с ним хоть немного, можно было понять, что мыслит он и говорит вовсе не как старик.

Виктор Гордон был местным вожаком и основателем этого поселения. Именно ему удалось организовать здешнюю жизнь, все ее правила и обычаи, которые, к сожалению, в последнее время слишком часто нарушались по причине того, что он, если можно так выразиться, потерял хватку, а вместе с ней – и безоговорочное доверие жителей, которое было у него на этапе основания деревни. Когда к дому Дениса начала подступать любопытная толпа из десятка людей, сон которых был нарушен криками Сашы, Виктор вежливо попросил их уйти, поймав на себе несколько откровенно недовольных взглядов.