Эсхато. Бешеные

– В Библии сказано, – начал Гордей, размахивая пистолетом как дирижерской палочкой, – что каждый вор имеет право на покаяние. И поэтому я, от лица всех твоих людей, спрашиваю тебя, Виктор Гордон. Готов ли ты покаяться перед этими людьми, и служить им до конца своей жизни, чтобы искупить свой тяжкий грех? Готов ли ты, называющий себя истинным служителем Бога и исполнить волю посланника Господа нашего?

Виктор стоял, не отрывая взгляда от Петра. Он повернул голову в сторону Гордея, стоявшего в чистой, кожаной куртке. Его черная борода с белой полоской седины покачивалась от ветра.

– Ну? Что ты ответишь?

Виктор посмотрел на жену, затем на сына и на всех жителей, продолжавших с презрением смотреть на него. Юлия бросилась вперед, крепко вцепившись в куртку мужа.

– Витенька, скажи что он хочет, слышишь? Они убьют тебя!

По щекам Юлии начали литься слезы. Он прикоснулся ладонью к щеке жены, нежно провел пальцем по ее скулам.

– Подумай о нас с Адамом.

Виктор посмотрел на сына, который стоял с заплаканным лицом возле еле дышащего тела Петра Васильевича.

Он повернулся к Гордею, и сказал:

– Да, я готов… – язык словно онемел, произносить это было невыносимым, – что я должен делать?

На лице Гордея образовалась довольная ухмылка.

– Такова твоя воля, – сказал Гордей, после чего вновь залез на крышу грузовика и начал обращаться к жителям.

– Как господь дал плоть народу своему, так и ты ее отдашь. Возомнил себя Богом, Виктор Гордон? Тогда испытай на себе его боль…

Гордей повернулся в сторону жителей Надежды.

– Хотите получить всю эту пищу? Хотите, чтобы вы и ваши дети были сытыми? Тогда докажите мне свою преданность – убейте его! Я посчитаю это за клятву в служении мне.

Никто не сдвинулся с места, и на мгновение зависла тишина. Адам загородил отца своим телом, Юлия крепко мужа за руку.

– Не смейте подходить к нему, – сказала Юлия толпе.

Федор, плотник деревни, вышел вперед.

– Вы что, с ума сошли? – сказал он и подошел к Виктору чуть ближе. – Забыли о чем вчера говорил Лёша Леонов?Федор оглядел толпу пытаясь найти хоть один симпатизирующий взгляд, но таковых не нашлось.

– Очнитесь наконец! Вы и знать не знаете кто этот тип! – Федор указал на Гордея, – а уже готовы ему в ноги кланяться за подачку! Где ваша гордость? Где самоуважение? Вы возьмете и просто так убьете человека за жратву? Очнитесь!

Федор развел руками и осмотрел окружающую его толпу. Гордей наблюдал за происходящим с наслаждением. Тишина в толпе была до тех пор, пока вперед не вышел Михаил Королев. Он подошел к Федору и похлопал его по спине.

– Посмотрите, ребят. Вот он человек, который не побоялся сказать нам правду в лицо. Он не трус, в отличии от нас, но знаешь что Федь…

Нож из-за пояса Михаил выхватил так же быстро, как и вонзил его в живот Федору, который даже не успел понять, что произошло. Гордей ухмыльнулся.

–… лучше я буду сытым и живым трусом, чем голодным но с правдой.Михаил рывком вытащил нож из живота Федора и тот упал на сырую землю. Кровь плотника Надежды смешалась с грязью и лужами, пока хватался за последние минуты жизни.

Виктор опустил взгляд, его последняя надежда на спасение окончательно испарилась.Вся толпа смотрела на Михаила. Без сожаления он вытирал кровь с лезвия о свою штанину, а потом посмотрел на окружающих.

– Чего вы стоите? – сказал он. – Хотите сдохнуть с голода этой зимой? Хватайте Гордона! И любого того, кто не согласен со словами этого святого человека. – Михаил указал лезвием ножа в сторону Гордея и слегка поклонился. Гордей улыбнулся в ответ.

– Вообщем то да, господа, – начал Гордей. – Те, кто попытаются защищать этого человека еще раз, ждет участь того вот, кто корчится сейчас в грязи как свинья. Поэтому, у вас нет выбора!

Толпа посмотрела на Гордея, а затем начала медленно смыкать кольцо.

– Нет! – крикнули Юля и Адам разом, но их словно и не слышали. Ее схватили за плечо, и силой отбросили от мужа. Она упала на землю, встала и вновь пыталась пробраться к Виктору, но толпа не давала ей пройти. Руки Адама схватили двое мужчин, и принялись волочь его, словно заключенного, в сторону матери.

– Остановитесь! – кричала Юлия, – Что вы творите, остановитесь же!Ее лицо покрылось слезами, оно стало красным от истерики. Юля колотила по спинам, словно в двери, но все было без толку. Адама, наблюдавшего за отчаянными попытками матери, озарило. Он залез в карман, чтобы достать револьвер отца, который тот ему дал, но вспомнил как Пётр Васильевич пять минут назад взял его у него. Теперь Пётр, вместе с этим самым револьвером лежал под ногами жителей, словно мешок с мусором. Он не подавал никаких признаков жизни.

– Остановитесь! – услышал Виктор голос жены, который звучал, казалось, далеко-далеко отсюда. В груди все сжалось, органы словно бы сомкнулись в один ком. Он попытался сопротивляться, отталкивая от себя руки с ножами, но сил не было, к тому же их было так много, почти сотня пар рук, каждая с намерением вонзить лезвие в тело.Виктор почувствовал острую боль в правом плече, и увидел, как лезвие ножа по рукоять вошло в его плоть.Гордей принялся громко цитировать Библию.