Эсхатология

Вслед за Марой они оказались в просторном овальном зале, с высоким потолком, освещенном голубоватым пламенем бьющем из газовых горелок. Ниже них вдоль стен располагались спальные места, неряшливый обеденный стол, распакованные тюки с личными вещами и какими-то инструментами, из глубины доносился звук непрерывно льющейся воды. В центре находилась конструкция, заключенная в леса, от которой к ретортам и бакам тянулись многочисленные трубочки и шланги, дымились в курильницах сушеные травы, смешивались порошки, разложенные хирургические инструменты холодно блестели, застыв наготове, булькала в змеевиках разноцветная жидкость, хлопало, шипело и потрескивало, запах стоял невообразимый, от всего этого голова буквально шла кругом. И среди всего царившего в помещении упорядоченного беспорядка совершенно терялись его творцы и подлинные хозяева – эскулапы. Сандр насчитал четырех или пятерых, без устали сновавших, что-то подправлявших, снимавших показания, спонтанно собиравшихся в кучку, чтобы обменяться отрывистыми репликами и тут же распасться, служителей полулегального культа Эскулапа.

Лавируя меж предметных столиков, задевая протестующее дребезжавшее оборудование, они начали неблизкий путь в центр зала, изнывая от любопытства. Наконец, провожатая остановилась.

– Вот. Пришли.

Сандр нетерпеливо выглянул из-за ее плеча.

– Что за…! – только и смог ахнуть он.

И действительно зрелище того стоило.

Оплетенное удерживавшими его в вертикальном положении жгутами, все утыканное вонзавшимися в истерзанное тело иглами и трубочками в двойной раме висело странное существо. Вид его был дик и страшен. Разум отказывался охватить всю картину целиком, представлявшуюся мозаикой из изуродованных, то вполне нормальных, а то и вовсе не лишенных привлекательности человеческих фрагментов, скрепленных зажившими рубцами и расходящимися швами. Но все же, то, что предстало перед ними, без сомнения являлось обнаженной женщиной средних лет, если применять такое название к истерзанному куску мяса. И она или оно жило! Существо подняло истерзанный взгляд на юношу, из глаз его текли ручейки слез, и в этих, тем не менее, сияющих пронзительной голубизной прекрасных зрачках юный князь прочел всю боль и несправедливость мира. Дрожа, женщина с видимым трудом разлепила полные чувственные губы, но ни один звук не вырвался наружу, лишь натужное свистящее дыхание. Роскошная черная прядь над левым виском медленно отошла, обнажая кровоточащую плоть и с непередаваемым отвратительным мокрым шлепком упала на пол.

Сделав невероятное усилие, Сандр сглотнул и отвел взгляд. Его колотила нервная дрожь, пальцы на правой руке непроизвольно дрожали.

– Будущая невеста покойного князя Лада! – торжественно с издевкой провозгласила Мара. Она откровенно упивалась происходящим: тем, какое впечатление произвело увиденное на спутников, равно как мучениями жертвы. – Теперь, как я уже понимаю, бывшая, – закончила она с непонятным злорадством.

– Но этого просто не может быть! Отец никогда не интересовался… – начал Сандр и осекся.

– Видать плохо знавал ты покойного, – Мара обернулась к нему. – Он вечно был в поиске, все стремился найти, создать ту единственную, уникальную, без изъяна, идеальную. Уделяя внимание лишь красоте физической, вымышленной и мнимой, не считаясь с духовной составляющей… К прискорбию, не замечая тех, что рядом, – грустно закончила она.

– Но эти, с позволения сказать, опыты… – промямлил Сандр, он не находил слов. – Они…они просто противоестественны, они отвратительны!

– Это правда, Мара, – поддержал его Констант. – При всем моем уважении к науке, равно, как и к памяти покойного, как такое могло быть и твориться в тайне! Конечно, ходили нехорошие слухи, но всей правды предположить никто не мог. Нам нужно что-то делать с бедным созданием, со всем этим.

– Так делайте! Вы же теперь главные, князь и советник, воспитанник и воспитатель, делайте! Решайте, вот вам наследие горячо любимого папочки. А я умываю руки, у меня и так предостаточно забот по хозяйству не требующих отлагательств, и они, поверьте, важны куда более всего творящегося здесь безобразия!

От объемистой связки висевшей на поясе она отстегнула тяжелый бронзовый ключ и протянула извечному сопернику.

– Теперь, юный князь, Лада – твоя забота, и, надеюсь, это пойдет тебе на пользу. Не превозноси же себя плохо скрываемыми насмешками над старшими, повидавшими жизнь и вдоволь хлебнувшими лиха. Тебе еще многому предстоит поучиться, так начни прямо сейчас!

И гордо подняв голову, оскорбленная женщина демонстративно направилась к выходу, оставив спутников недоумевать.

Констант озадаченно пожевал бороду.

– Вот уж не ожидал такого от Мары, – смущенно промолвил он.

– Правда, Констант, учитель, что нам надлежит предпринять?

Но тот не успел ответить.

На Сандра внезапно налетел обезумевший эскулап, облаченный в заляпанную пятнами рясу, откинутый назад капюшон открывал обтянутый желтушной кожей череп и пару воспаленных фанатично блестевших глаз.