Эсхатология, милленаризм, адвентизм: история и современность

Поэтому, хотя происхождение и буквальное значение эсхатологических настроений, ожиданий, надежд и идей связано с иудаизмом и новозаветным христианством, историю эсхатологии как всеобщей религиозной доктрины сегодня принято начинать с рассмотрения культур и религий бесписьменных народов и племен. При этом исследователи указывают, однако, на определенные различия между библейской (ветхозаветной и новозаветной) эсхатологией и формами выражения эсхатологических идей и настроений в других религиях и культурах. В последнем случае (в первую очередь в религиях первобытных и восточных народов) преобладают теогонические и космогонические представления, связанные образом извечности борьбы двух тенденций в жизни космоса – его становления и угасания. В связи с таким различием между библейской эсхатологией и эсхатологическими сюжетами в иных религиях известный религиовед М. Элиаде предложил даже ввести два названия для этих различных форм выражения эсхатологических настроений и идей: мифологические и исторические типы эсхатологий.110

Для эсхатологий мифологического толка характерно прежде всего воспроизводство начала мира в его конце, когда смерть сменяется жизнью с той лишь целью, чтобы в последующем стать новым этапом в вечном процессе становления и угасания космоса. Таков вечный закон космоса, которому подвластна не только жизнь природы, но и людей. Это поистине настоящий закон космоса, бытия. Это извечное возвращение, извечное повторение единого ритма Космоса, включающего закономерное, повторяющееся его периодическое разрушение и столь же закономерное его возникновение, точнее воссоздание в первоначальном виде. Этот закон жизни Космоса отрицает саму мысль об истории, понимаемой как движение по трем координатам: прошлое – настоящее – будущее. История здесь представляется как цикл, круговорот, повторяющийся до бесконечности (сотворение, уничтожение, новое воссоздание Космоса). Именно эту мысль, это убеждение в извечности «возвращения к началу» имеют, несут различные мифы и мистерии древности и первобытности: будущее есть возвращение к старому. Сценарии этих мифов и мистерий ежегодного обновления Космоса через воспроизводство, имитацию акта Сотворения имеют глубокое символическое содержание. Театрализованная постановка смерти и возрождения к жизни умирающих и оживающих богов, царей имеет значение магического действа. Миссия этих богов-царей – периодически возрождать весь Космос, всю Природу, все Бытие. История в результате в таком случае по существу перестает быть историей, отрицаемая идеей круговорота Времени.

Такое понимание Времени, законов жизни Космоса и людей было характерно не только для теокосмогонических мифов и обрядов народов бесписьменной культуры, но и для великих культур Древности. Как писал известный исследователь Древнего Мира А. — Ш. Пюэш, «по известному платоновскому определению, время, определяющее и измеряющее обращение небесных сфер, есть подвижный образ неподвижной Вечности, которую оно имитирует, разворачиваясь по кругу. Следовательно, становление космоса в целом, а также развитие этого мира зарождения и разложения, коим является наш мир, будут проходить по кругу или в определенной последовательности циклов, в ходе которых одна и та же реальность образуется, разрушается и создается вновь в силу каких-то неизменных чередований. При этом не только сохраняется та же сумма вещества – ничто не утрачивается, ничто не создается вновь, — но… на протяжении каждого из этих временных циклов… воспроизводятся те же ситуации, которые уже имели место в предшествующих циклах; они будут воспроизводиться и в последующих циклах, и так до бесконечности. Никакое событие не уникально, не происходит лишь единожды (например, осуждение и смерть Сократа), а проигрывается и будет проигрываться вечно: те же самые индивидуумы, что уже появлялись, появляются вновь и будут появляться в будущем с возвращением цикла «на круги своя». Космическая продолжительность – это повторение и… вечное возвращение».111

Порвала с этой языческой традицией лишь иудаистская картина мироздания, которая относится к типу исторических эсхатологий. Там Яхве побеждает саму идею цикличности Времени. В отличие от языческих богов он проявляется не в космическом времени, а во времени историческом, т. е. необратимом. Ведь любое проявление Яхве в истории привязано к какому-нибудь предшествующему проявлению. В падении Иерусалима, например, свой выход нашел гнев Яхве на свой народ, причем это был совсем не тот гнев, который Яхве обрушил на Самарию. Все деяния Яхве, таким образом, — это его личные, сугубо конкретные и уникальные, деяния в истории: все они раскрывают свой сокровенный смысл только его народу, народу, избранному самим Яхве.112