Эскиды

Лин вернул кольцо хозяину. Повелитель с великой бережностью вернул понятный только ему оберег на грудь и поднялся.

— А пища стынет, холодным же это варево есть невозможно. Ты уж мне поверь.

За столами, выстроенными в два ряда, было много пустующих мест. Роси ели молча, не переговариваясь. Немиза протянул Лиалину ломоть хлеба и занялся похлёбкой. Лин отщипнул кусочек и запихнул в рот. Есть не хотелось совсем. Всё казалось диким кошмарным сном.

Глава 2

Эдель нежно поцеловал жену, с трепетом прикоснувшись к её заметно округлившемуся животику. Руана дрожащими руками обняла голову мужа:

— Зачем ты вызвался? Ты ведь и представить не можешь, что сейчас там твориться!

Хранитель ласково вытер слезу, непокорно скользнувшую по её щеке:

— Даже не думай плакать. Тебе нельзя волноваться! А я вернусь — соскучиться не успеешь. К тому же рядом будет Ириган…

— Ириган? — берегиня нервно перебирала складки на боевом облачении Хранителя. — Послушай меня: держись Наскаралима…

— Как скажешь, милая…. Чует моё сердце — не спроста на Аликосе смуту подняли. Там Лиалин.

— Я знаю! Но…будь осторожней, — со вздохом отпустила она.

— Ты — умница, — Хранитель благодарно поцеловал тыльную сторону её ладони и вышел, вызывая на ходу своего велина. Он торопился. Надо было еще успеть дать основные распоряжения Мизар. Ведь неизвестно, сколько им придется отсутствовать.

По мысленному приказу велин немедленно перенес хозяина в «Алатею». Было странно видеть Мизар взволнованной. Казалось, эту юную уверенную дочь Сенстеи ничего не может выбить из седла.

Контракты, требующие его личного визирования вспыхнули на экране. Закончив с ними, Эдель отпил из чашки, заботливо наполненной помощницей яблочным соком, и набросал от руки небольшую инструкцию не экстренный случай. Вот теперь все.

На белый лист лег нож с лезвием из красной стали. Эдель поднял недоумевающий взгляд на Мизар.

— Это ваша страховка, — предвосхищая вопрос, произнесла девушка. — Это боевой нож!

— Я вижу!

— Его мой отец ковал, — разволновавшись, объяснила Мизар. — У нашего народа принято, чтобы каждый воин сам выковал себе один клинок. Он у меня боевой генерал. До перемирия с росями этот нож не единожды побывал в сражениях.

— Значит, он напоен кровью моих братьев? — беззлобно усмехнулся Хранитель, но, увидев, как задрожали руки помощницы, спохватился: — Большое тебе спасибо. Я с благодарностью принимаю его и обязуюсь вернуть.

На прощание кивнув головой, Эдельвейрик растворился в сиреневатой дымке велинов.

Хранители и Повелители, наконец, собрались вместе. На них не было привычного облачения, помогающего определить их принадлежность к той или иной касте. На вид это было пятеро обычных воинов, суровых и решительных, без особых видимых отличий. Первыми переместились Повелители, за ними немедленно проследовал Эдель.

Наскаралим привычным жестом поправил за спиной меч и бросил на Иригана тяжелый взгляд.

— Что бы не двигало тобой в этой миссии, если я увижу тебя возле Лиалина или Эдельвейрика ближе, чем на три шага, убью.

Ириган с ненавистью посмотрел на старшего брата, но ничего не ответил, зная, что тот никогда не повторяет дважды. Наскаралим скривил губы в презрительной усмешке и призвал своего велина.

* * *