Эскимосские сказки и мифы

И вот Тутахалик погрузил на свой каяк тесак, нож, всякий строгальный инструмент и поплыл к тому острову. Доплыл, объехал его вокруг и увидел на острове большое дерево, настоящее Дерево. Пристал к берегу, вытащил каяк, спилил это дерево и начал из него вытесывать женщину. Вытесал, строгать стал. Долго тесал, долго строгал. Из крупных стружек, самых завитых, сделал бусы. Из мелких сделал ей на руки браслеты. Из самых мелких — ожерелья на голову ей сделал.

Кончил делать, положил на землю, набил СБОЮ трубочку, зажег, стал курить.

Курил, курил и вдруг сзади услышал голос женщины:

— У Тутахалика, у Тутахалика одна нога короче другой! Ха-ха-ха! У Тутахалика глупого одна нога коротенькая! Ха-ха-ха!

Оглянулся Тутахалик — о, какая красивая женщина! Пышные волосы, с бусами, с браслетами, с ожерельем из мелких бус на голове!

— Поехали домой, отвезу я тебя!

Посадил женщину на каяк, поехал домой. Быстро гребет Тутахалик, радостный: женщину достал, женился.

Вот когда стал он подъезжать, молодые мужчины на берегу стали встречать его.

— О, Тутахалик не иначе опять нерпу добыл: осадка у каяка большая!

Только приткнулся каяк к берегу, вытащили его, вылез Тутахалик на берег. Отошел в сторону, оправился. Потом говорит:

— Ну что же ты, вылезай!

Стала женщина вылезать из каяка, бусами своими за борт зацепила — зазвенели они. Когда вылезла — вся в бусах, в ожерелье, красивая, — мужчины тут как стали ее друг у друга вырывать, самый сильный себе забрал. А Тутахалик остался ни с чем. "Эх, — думает, — зря делал, пи с чем остался".

Положил каяк свой на подмостки, пришел домой, вечером стал думать: "Попусту мастерил, думал — женюсь, и вот — ни с чем остался. Еще раз, что ли, завтра попробовать на остров съездить?"

И вот назавтра, проснувшись, инструмент погрузил и снова отправился к тому острову. Доплыл, снова остров вокруг объехал, видит: еще одно дерево. Пристал Тутахалик, посмотрел — хуже вчерашнего, кое-где сучковатое дерево увидел.

— А, ладно, хоть такое!

Обрезал, стал быстро тесать, строгать, стал опять женщину делать. Вскоре кончил, из стружек волосы ей сделал, бусы на голове ей сделал, ожерелье, браслеты. Но когда обстругивал ей нос, самый копчик случайно выщербил: там сучок был.

— А, ладно, хоть такая!

Положил Тутахалик женщину на землю, снова набил свою трубку, закурил.

Пока курил, услышал позади себя гнусавый голос:

— У Тутахалика, у Тутахалика одна нога короче другой! Ха-ха-ха! У Тутахалика одна нога коротенькая!

Обернулся Тутахалик, видит: женщина, красивая и в бусах, в ожерельях, вот только нос у нее без копчика.

— А, пусть хоть такая! — и посадил ее в каяк. Снова едет домой Тутахалик, опять гребет.

Завидели его молодые мужчины, собрались на берегу:

— Эге! У Тутахалика опять осадка большая, опять что-то добыл!

Подъехал Тутахалик, вытащили его на берег, вылез он, отошел, оправился.

— Ну что же ты, вылезай, — говорит.

Девушка опять браслетами своими зазвенела. Все юноши бросились ее друг у друга вырывать. Тут она и говорит:

— Что это вы все?

Один за другим отпустили ее юноши:

— А, не нужна нам такая, безносая она, безносая!

Тут Тутахалик наконец женился. Пошел домой. Тут окончательно женился; стало у него с кем есть. Сидят они, вместе едят.

Наконец-то женился. Все.

87. Сягуягниту и Иягниту (Пер. Меновщикова Г.А.) [100]

Так вот, говорят, было. В одном селении жили два веселых молодых человека. Один жил в одном жилище, второй — в другом жилище.

Когда наступала ночь и жители засыпали в своих землянках, Сягуягниту брал свой бубен, выходил на улицу и начинал постукивать в него около каждого жилища. Люди просыпались, их сон нарушался, и они до рассвета не могли заснуть.

Однажды мужчины поздно вернулись с дальней морской охоты. Они поели и улеглись спать. По как только к ним пришел первый сон, они опять услышали снаружи громкие звуки бубна. Это веселящийся Сягуягниту[101] бил палочкой в свой бубен и не давал людям спать. Многие мужчины оделись, выскочили на улицу и поколотили Сягуягниту палками.

А сам он бодрствует ночью и спит целыми днями.

И Иягниту такой же беспокойный человек, бродит среди жилищ ночью, а спит днем. Когда же люди засыпают, он колотит по-отдушинам землянок своей палкой. От этого стука все просыпаются, и сон уходит. И его односельчане наказывали битьем.

Однажды охотники взяли с собой в море этих веселящихся но ночам юношей. Сягуягниту и Иягниту впервые охотились вместе с бывалыми охотниками. Но вот неожиданно подул ветер со стороны суши, когда байдары с людьми собрались возвращаться домой. Ветер налетел с водяным шквалом, заштормило, заволновалось море белыми гребнями. Паруса из моржовых кишок не выдерживали ветра. Тогда старшина большой байдары крикнул:

— Эй, Сягуягниту, по ночам спать не даешь нам, сон прочь прогоняешь. А ну, успокой погоду!