Эскорт

— Как же условен наш убогий мир! — философствовал он, щелкая по стекляшкам короны. — А быть может, в одной из деревень, мимо которых мы сейчас проезжаем, сидит у окошка какая‑нибудь Варвара‑краса, длинная коса — ее и перекрашивать не надо, и ресницы ей клеить, и королевской походке учить…

— Ресницы у меня свои, — тут же вставила Нэтти.

— Ну да. И все‑таки ерундой мы занимаемся, — с сожалением сказал Дик.

— Ты на этой ерунде квартиру себе заработал, — отреагировал Новлянский.

— У тебя ложная информация о моих доходах. Квартира досталась мне в наследство от родителей. И потом: тебе кто мешает? Совершенное тело так же дорого, как и совершенное лицо.

— Я халтуру на дом не беру.

— Правильно, зачем тебе? Мужчины по вызову обслуживают состоятельных дамочек у них же на дому.

— Да хватит вам ругаться! — попыталась растащить их Нэтти.

— Заткнитесь! — конкретизировала Раскатова. Эжени чувствовала, как отношения в команде становятся напряженными. Нэтти стравила‑таки Алекса и Дика. Зачем? Новлянский перед ней теперь явно заискивал, Дик был более сдержан, но за его шуточками Евгения Львовна чувствовала нешуточную страсть. Бросила на Нэтти внимательный взгляд: что между ними было? Как быстро девчонка окрутила мужиков! А те многое на своем веку повидали! Уж красоток точно. Под стук колес Евгения Львовна пыталась осмыслить происходящее. Возможно, недалек тот день, когда произойдет и ее столкновение с девочкой. Уж очень быстро птичка оперилась! А терпеть ее придется.

Нэтти по приезде в Москву первым делом позвонила Вике. Новлянский очень неохотно дал свой мобильный телефон. Он уже попытался высказать Нэтти претензии, касающиеся закрытой перед носом двери. Но запутался в сочиненной ею небылице и проглотил ее, сделав вид, что конфетка не такая уж горькая. Нэтти же сейчас интересовалась только Викой. Услышала ее голос и обрадовалась.

— Вика? Я вернулась. Как там у тебя дела?

— Ой, ты себе даже не представляешь! Потрясно! Моя новая прическа произвела фурор!

Перед самым отъездом на конкурс Нэтти уговорила Дика поработать над имиджем Вики. Сделать ей нечто похожее на собственную прическу. Теперь подруга пожинала плоды.

— Значит, дело сдвинулось? — спросила Нэтти.

— Не то слово! Эта грымза всерьез думает, что я ею восхищаюсь! Я даже могу бывать у них в доме.

— Отлично.

— Сколько ты еще выдержишь?

— Не знаю. Вообще‑то мне начинает нравиться, — откровенно сказала Нэтти.

— Да? — удивилась подруга. — А раньше ты говорила…

Нэтти послышалось в ее голосе недовольство. В чем дело? Неужели женская зависть? Ревность? Очень вовремя!

— Вика?

— Да.

— Я очень рада, что все так сложилось. У тебя теперь своя жизнь, а у меня своя. Пусть так оно и остается.

— Но мы же по‑другому договаривались…

— А теперь мне нравится мое положение. Скоро я всех заставлю делать так, как захочется мне. Тебе понятно?

— Как ты изменилась!

— Меня научили не замечать соперниц. Я одна такая. Понимаешь? И мне все удается.

— Когда мы встретимся?

— Я буду звонить…

…Нэтти и не заметила, как пролетело два месяца. Она готовилась к новым победам и была страшно занята. То, как развивались ее отношения с Диком, слегка разочаровало. Она ожидала большего. Когда новизна ощущений прошла, он вдруг показался скучным.

Периодически ложась с ним в постель, Нэтти с удивлением чувствовала, что гораздо больше удовольствия получает, когда Дик гримирует ей лицо или возится с волосами. Это была любовь через зеркало: к тому, что могло бы сейчас произойти, но не происходило из‑за присутствия посторонних: Она закрывала глаза и воображала, как бы это было. Когда они были в постели, ей не хватало вдохновения Дика, той чувственности, с которой он работал с женщинами перед зеркалом. Но рассказав о себе все, она уже не могла прекратить эти отношения. Ведь он теперь знал о ней правду. И кроме него, помочь ей бьшо некому. Дик догадывался, что у Нэтти нет любви к нему, но сам чувствовал, как начинает зависеть от нее все больше и больше. Из‑за этой прогрессирующей, как неизлечимая болезнь, страсти Дик рассказал в итоге про себя самого все. А главное — про Раскатову. Он дал Нэтти ключи к ней. Следовательно, ключи к свободе. Вскоре после конкурса Эжени и ее воспитанница впервые вступили в конфронтацию. Новоиспеченная королева поинтересовалась судьбой заработанных денег, и получила вполне исчерпывающий ответ:

— Девушка, твоих там нет ни копейки.

— Но я же победила…

— Это я победила, — заявила Раскатова. — Любое подобное мероприятие — состязание толстых кошельков. Запомни это и не высовывайся. Ты — кукла. Я тебя пою, кормлю, одеваю, нанимаю людей, чтобы тебя обучали и раскрашивали. Будь довольна, что ни в чем не нуждаешься.

— Но мне очень нужны деньги.

— Это еще зачем?

Нэтти тут же прикусила язычок. Вот этого говорить нельзя. Раскатова далеко не дура. Потянешь за ниточку — распустишь всю вещь. А вещь‑то краденая! Надо дождаться лета. Летом будет затишье, а с наступлением осени в жизни столицы начнется оживление. И конкурсы красоты начнутся тоже. У Нэтти уже был план. Без Раскатовой никак. Надо брать ее в разработку.