Эскорт для оборотня-инкуба

Берет меня за подбородок, мягко разворачивает к себе, внимательно смотрит в глаза, выискивает там ответы. А мне хочется провалиться сквозь землю. Уверена, все написано у меня на лице.

- Насколько это тебя тревожит? – голос… этот голос… переходит границы, вторгается в меня и вызывает ураган неведомых мне эмоций. – Мелисса, - звуки имени проходятся теплым касанием по коже, - Ты дрожишь и вовсе не от холода.

Он прав. Меня трясет от его близости. Меня раздирает изнутри желание прикоснуться к нему, прижаться так сильно, чтобы ощутить биение сердца инкуба. Спрятаться от мира, и найти ту теплоту, что продирается сквозь кожу, и успокаивает саднящие раны. Только это ведь скользкая дорожка в никуда, в тупик, где осколки моих разбитых надежд похоронят меня окончательно.

- Виктория сказала, тебе надо питаться постоянно, иначе ты слетишь с катушек. Вот и интересуюсь, все ли с тобой в порядке, - стараюсь говорить небрежно, равнодушно, а выходит слишком встревоженно.

Лиам усмехается. Он читает между строк. И в глазах появляется грусть, щемящая, болезненная, едва заметная. Никогда прежде не видела в его глазах подобного.

- Не переживай, с ума не сойду и кидаться на первую встречную не стану, - он тоже говорит наигранно весело. Но на языке остается горьковатый привкус. – И ты права, сейчас мне надо быть очень осторожным со своими желаниями, - последняя фраза звучит двусмысленно. Лиам прячет нечто между строк, позволяет прочувствовать, но не раскрывает смысла до конца. 

Его голос пробуждает мое воображение, оно рисует слишком красивые картинки, которых в реальности не может быть.

- Ты можешь питаться от меня, - мой язык он меня не слушает. Он продолжает меня закапывать. И самое паршивое, в глубине израненной души, мне этого хочется.

На один короткий миг его глаза широко раскрываются, серебро ослепляет своим сиянием.

- Неожиданно, - проводит рукой по моей щеке, так чувственно, что с губ срывается предательский стон. Резко поднимается со скамьи – Я говорил, не привязывайся. Не стоит, для твоего же спокойствия. Искренне благодарен за твое предложение, - отворачивается ко мне спиной, поднимает голову вверх, смотрит на звезды. – Мелисса, я не могу и никогда не смогу от тебя питаться. Это скажем так, технически невозможно. Собственно поэтому я тебя и выбрал, - оборачивается, бросает на меня быстрый взгляд. – Пошли в дом, поздно уже. Отец выделил нам отличную комнату.

- Угу, - послушно следую за ним. Слова застряли в горле.

- В словах Вик большая доля истины, она знает меня лучше, чем мне бы того хотелось, - он улыбается, снова надел одну из своих масок. – Прислушайся к ней…

Иду к дому с осознанием насколько я бракованная. Он не может от меня питаться, потому что я и не женщина вовсе, так пустая оболочка. Нет во мне и капли сексуальной энергии. Другого объяснения этому нет. И Лиам тут не виноват. Он помогает в мере своих сил, я играю роль. Договор, нас связывает договор. И это лишь мои проблемы, что меня влечет к нему со страшной силой. Кто виноват, что притяжение становится все сильнее? Он изначально не скрывал кто он.

Раньше меня меньше всего заботила моя сексуальность. Даже до трагедии, я как-то не особо обращала внимание на парней. А после рогатого… и вовсе испытывала только отвращение. А ему удалось за несколько дней перевернуть мое восприятие мира и, как ни странно, рядом с волком я впервые почувствовала себя женщиной. Но это, скорее всего, просто суть инкуба. Его природный магнетизм, магия, человеческие черты характера, сострадание, забота. Все это раскрыло меня с новой стороны. Только зачем? Чтобы я испытала новые грани страданий? Лучше бы и дальше сидела в своем коконе, та боль хоть была понятной. Я к ней привыкла. А себя обновленную я боюсь, не понимаю, и мне страшно, куда это все может завести.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Раньше просто было желание выжить и отомстить. Была такая привычная ненависть. А сейчас я иду с ним в комнату, ловлю носом его запах и с трепетом думаю, что мы будем спать на одной кровати. Это после всего, что произошло только что? Я ненормальная, и такой меня сделал Лиам.  Еще страшнее, что ловлю дикий кайф от своего состояния безумия. И даже осознание правды не рассеивает дурман.

- В доме нас ведь могут услышать? Даже за закрытыми дверьми? – спрашиваю, когда мы практически вошли внутрь.

- Верно, - кивает. – Потому, - прикладывает палец к моим губам.

И тут я делаю то, чего никак не ожидаю от себя – облизываю его палец. Закрываю глаза, едва не мурлычу от пряного вкуса его кожи. Это как попробовать запретное и очень опасное вещество. Раз ступишь на скользкую дорожку, и потом у тебя в мыслях навечно отпечатается греховное и опасное наслаждение. И даже если будешь знать – это тебя убивает, ты будешь жаждать этих ощущений снова.