Эскорт. Опасные связи

Я вздыхаю и, глядя на панораму Бригэм-Хиллс, начинаю понимать, почему Кинг купил этот особняк. Здесь легко дышится, а отдаленность от людей позволяет плюнуть на все материальное и заглянуть внутрь себя. Услышать свои истинные желания, понять их. Но есть в этом и негативная сторона. Если внутри человека столько же боли и дерьма, сколько во мне, заглядывать туда не то что неприятно, а чревато депрессией. Окажись я в этом доме одна, уже бы на третий день, наверное, сошла с ума.

– Нет, – наконец отвечаю на вопрос Вилмера. – Не считаю. – Перевожу на него взгляд и внимательно всматриваюсь в глаза, на дне которых плещется боль. – Ты дважды спасал меня. Я видела тебя в деле. Видела, какой ты на работе. Так что ты вполне серьезный.

– Но на фоне Ноа я выгляжу практически подростком. – Вил с сомнением качает головой, а потом поворачивается ко мне вполоборота. – Слушай, мне интересна правда. Я задал этот вопрос не для того, чтобы ты меня успокаивала. Ты достаточно цинична и жестока, чтобы сказать, как есть на самом деле.

Я усмехаюсь и кладу голову на подушку, покрывающую всю сидушку и спинку ротангового кресла, и даже немного выступающую сверху.

– Ты стараешься казаться несерьезным, – произношу я то, что думаю на самом деле. – Потому что, судя по всему, пытаешься скрыть боль, которая горит у тебя внутри. – С лица Вилмера медленно стекает улыбка, а взгляд становится серьезнее. – Я вижу эту боль. Чувствую ее. Она резонирует с моей. Так болит разочарование. В людях, в жизни, в любви наконец.

– И кто же стал твоим разочарованием?

– Их было много. Я сейчас не о мужчинах-партнерах по сексу, – добавляю, когда вижу тот самый огонек разочарования в глазах. Он появляется у всякого, кто пытается поговорить со мной об отношениях.

Многим людям кажется, что эскортницы разительно отличаются от них. Будто бы наша жизнь состоит из постоянных вечеринок. Она щедро залита алкоголем и спермой, а сверху приправлена кокаином. Но когда такие люди узнают, что у многих девушек моей профессии есть семьи, дети, престарелые родители. Что они ходят на школьные собрания и пекут печенье для школьных ярмарок… люди поражаются, как такое возможно. Чаще всего, это просто принцип ведения двойной жизни.

В какой-то момент времени я поняла, что это не для меня. Пускание пыли в глаза и попытка показать окружающим, мол, я не такая, смотрите, я веду нормальный образ жизни. Нет, это не для меня. Я выбрала быть честной, в первую очередь, с самой собой. Да и какой мужчина захочет делить свою женщину с другими? Только самый отъявленный придурок, а я за такого замуж не выйду. Тем и хорош Джош, что никогда меня не осуждает. Он просто принял меня такой, какая я есть. Так же, как и я – его. Он просто престарелый извращенец с ранней импотенцией, но меня это устраивает.

– Я ничего такого не говорил, – когда я надолго замолкаю, Вилмер напоминает о себе.

– Вил, в моей жизни было столько разных людей, что мне ни за что не вспомнить всех имен. Но могу тебе сказать, что в ней осталось не больше десяти процентов из общего количества. Потому что после некоторого времени общения они начинают делиться на две категории. В первую входят те, кто не принимает мой образ жизни. Они могут улыбаться и пытаться продолжать общение, но на их лицах написано разочарование. Во вторую входят люди, которые осуждают открыто. Это те, кто либо уже поимел с меня то, что планировал, либо им не удалось это сделать, и они злятся. И только десять процентов просто принимают меня такой, какая я есть. И, кстати, большинство из них мужчины, – усмехаюсь я. – Так что да, Вилмер Прайс, я чувствую твою боль и вижу ее в твоих глазах.

– В постели ты гораздо приятнее, – хмыкает он и улыбается.

– Да, мне не раз говорили, что я мастер задавать неудобные вопросы и ставить людей в тупик своими суждениями, – смеюсь я. – Но ты кажешься достаточно крепким, чтобы выдержать правду.

– Все мы кажемся крепкими, – с невеселой улыбкой отзывается Вилмер. – Но такие ли мы на самом деле?

– Мистер Прайс, да вас потянуло на философию, – я толкаю его в плечо, а он смеется, и в этот момент Ноа выкатывает из дома большой гриль.

Мы с Вилмером синхронно оборачиваемся и видим, как Ноа поднимает крышку гриля и снимает с него решетку, чтобы начать загружать в него дрова.

– Присоединитесь? – спрашивает он, и мы все вместе начинаем готовить ужин.

Глава 33

Лиана

Удобно устроившись на подушках, я переключаю каналы и зеваю. Сама не знаю, зачем включила телевизор, ведь смотреть его нет никакого желания. Вилмер сказал, что он еще поработает, но мне кажется, с ним что-то происходит, и дело не в работе. Он опять упомянул о той девушке, о которой рассказывал мне на прогулке несколько дней назад. Я вижу, что он по ней тоскует, но не знает, что делать с этой хандрой. Что ж, я не могу насильно навязать ему свое мнение. К тому же, он его не спрашивал.

Внезапно дверь в комнату открывается, и в нее входит Ноа. Я склоняю голову набок, с интересом рассматривая его. Снова пришел ради секса?

Ноа сбрасывает футболку со штанами и забирается под одеяло в одних боксерах.