Эскорт. Выхода нет

— Пошел ты. — шиплю, наблюдая за тем, как он снова заходит мне за спину.

— Я научу тебя, как должна себя вести молодая, воспитанная девушка. Научу тебя слушаться своего хозяина. В рот мне будешь заглядывать, да на коленях вокруг меня ползать.

Острая, невыносимая боль пронзает мышцы спины. Все тело сводит судорогами. Лязг цепей, мой крик, стон Алекса. Все ощущаю через красную пелену в глазах. Уши заложены, все звуки эхом звучат в моей голове.

Эта боль ни с чем не сравнима. Она выбивает не только дух, но и душу, которая стекает вместе с кровью по моей спине. С каждой каплей вытекают все силы.

Ноги совсем не держат. Я уже полностью повисла на цепях. Веки становятся тяжелыми. Удерживать глаза открытыми становится вся сложнее.

Не знаю сколько времени я нахожусь в прострации с моих мучений, погружаясь в боль все глубже. Но из невменяемого состояния меня выводит шок, холод и сбитое дыхание. Ублюдок выплеснул на меня целое ведро ледяной воды.

— Очухалась? Мы еще не закончили, дорогая. Не так быстро.

Сквозь поволоку своих мычанний, едва слышу голос у самого уха. Измученное тело трясется еще сильнее, теперь не только от боли, но и от жуткого холода. Мокрое тело пронизывает сквозняк, проступающий через щели сарая.

— Ты прекрасна и наивна так же, как и твоя мать.

В ушах звон. Все тело онемело, на лице отразился весь ужас от услышанных мной слов. Въедаюсь в его лицо своим помутневшим взглядом. Что пытаюсь найти? Подтверждение слов?

Да черт! Черт! Черт!

Я же знала, что что-то не так. Я, мать его, чувствовала. Почему мне сразу в голову не пришла мысль, что Алекс с ней что-то сделал?

Бог мой, я не переживу, если с ней что-то случится. Это ведь моя вина. Я вовремя не заметила неладное, я молчала, когда интуиция подсказывала, что с мамой что-то случилось. Я проигнорировала.

— Что ты сделал? — не представляете, каких усилий мне стоило произнести всего одну короткую фразу. Сухие и потрескавшиеся губы не слушались, прокусанный язык и вовсе не слушался.

Хочу закричать, плюнуть ему в лицо, вцепиться когтями в его глаза и драть, драть, драть. Только с силами совсем беда. Глаза закрываются, голова заваливается. Тело ватное, кости болят, словно они раздроблены. С кровью вытекает и жизненная энергия.

— Твоя мамаша никак не хотела помочь мне вернуть блудливую женушку. — с мерзким смешком говорит он. Смотрит и наслаждается, упивается моими жалкими эмоциями.

Слезы безвольно катятся по лицу, стоило мне только представить, что ее больше нет, что этот подонок что-то с ней сделал.

— Ну-ну, не нужно плакать, дорогая. Она жива. Пока. — слабо дергаюсь, пытаюсь отстраниться, когда ощущаю на своей щеке его ладонь, стирающую влагу. — Все зависит от тебя, от твоих стараний.

Не могу вникнуть в суть его слов. Но я точно знаю, что сделаю все, что от меня потребуется, чтобы спасти маму. Главное-она жива.

— Думаю, ты хочешь спросить, что от тебя требуется? — словно прочитал мои мысли. — Все просто, дорогая. Ты будешь отрабатывать все прохеренные на вас деньги. По нашему старому плану. — скалится он.

О чем он говорит? Не могу никак понять смысл его слов, чего он от меня хочет. О каком плане идет речь?

— Как…ккк…

Зубы сводит от боли. Не получается и слово произнести, как дыхание спирает от дикой пульсации во всем теле.

— Тише-тише, не переживай так. Ты устала. Об этом мы поговорим позже. Как выздоровеешь, бедная моя.

Собрав все свои силы в кулак, я поднимаю на него глаза и посылаю ему самый гневный взгляд, на какой у меня сейчас хватает сил. Усмешка на моем лицо выглядит скорее жутко и дико, отчего он смеряет меня своим высокомерным, неприязненным взглядом.

— Вижу, ты все еще не раскаялась, и так ничего не поняла.

Снова обходит меня, встает за спиной.

Колени трясутся, сердце совершает кульбит, а я молюсь просто потерять сознание, раствориться в пространстве, чтобы все это оказалось просто жутким сном.

Но реальность такова, он снова замахивается, удар приходится между лопаток, задевая шею. На спине не осталось и живого места. Все чувства притупляются, остается только боль. Не знаю, сколько я еще вынесу, и как я до сих пор еще в себе. Сколько у меня осталось сил?

— Я сказал, что отныне, у тебя только один хозяин. И это я.

Оглушает своим бешеным ревом и бьет плеткой еще раз. Этот удар для меня становится контрольным. Задохнувшись слезами, воем и болью, я лишаюсь сначала слуха, потом зрения, а затем и сознания.

Глава 49

«Никто в этом мире не займет твое место,

Как и никто за тебя не пройдет твой путь.

Если верить, то только в хорошее,

Если люди уходят-значит тебя от них отводит бог,

Не ругай себя за ошибки больного прошлого,

И наконец таки сделай глубокий вдох.»

(Аня Захарова)

Страшно ли не ощущать себя в этом мире?

Страшно ли не чувствовать тело?

Страшно ли умирать в почти что в двадцать лет?