Эскортница по поручительству

Спустя час Игорь вставал на пути каждого вошедшего и вышедшего из реанимации, пытаясь получить информацию о состоянии Марии. Несколько раз срывался на крик и до чертиков перепугал ни в чем неповинных медсестер. Но чем дольше приходилось ждать, тем больше он терял контроль. И когда Шувалов был уже готов ворваться в реанимацию, оттуда наконец вышел Петр Борисович.

– Что с Машей? – воскликнул Игорь, схватив доктора за плечи.

– Да успокойся ты, жива она, – устало произнес Петр Борисович.

– Что с ней? Почему так долго? – не унимался Шувалов, ища в словах доктора подвох.

– Многочисленные ушибы по всему телу, сотрясение, гематомы на голове, перелом плечевой кости, пришлось наложить швы на рассеченную бровь, – перечислял врач увечья Маши, а после минутной заминки, тяжело вздохнув, продолжил: – Кровотечение нам удалось остановить… Но мне очень жаль, ребенка спасти мы не смогли. Игорь, понимаешь, там травмы, не совместимые с жизнью плода. Выкидыш уже шел полным ходом, отсюда и столько крови. Будем надеяться, что осложнений не будет.

– Ребенка? – словно в тумане переспросил Игорь, и гулом в ушах все еще гремели слова врача.

– Ребенка, – махнув головой, подтвердил доктор. – Возраст плода приблизительно семь-восемь недель.

Шувалов отшатнулся и, чтобы удержать равновесие, уперся рукой в стену. Словно эхо в его голове звучал голос Петра Борисовича: "Ребенка не удалось спасти… Ребенка… Ребенка… Спасти… Не удалось…" Маша была беременна? Но как? Мысли шли кругом, и Игорь толком не мог ничего понять.

– Игорь, ты не знал? – тяжелая рука доктора опустилась на его плечо. Но мужчина был не в состоянии что-то ответить. – Мне жаль. Может быть успокоительного?

– Ууу, – отрицательно махнул головой Шувалов.

– Хорошо, приходи в себя, позже поговорим.

Как только Петр Борисович ушел, Игорь сполз на кресло и вцепился руками в голову. Перед глазами все плыло, но он пытался соображать. Маша потеряла ребенка. Черт, какой ужас. Но почему она не сказала? Почему согласилась на работу, зная о том, что беременна? Или не знала? И кто же отец? Семь-восемь недель, по словам доктора… Остолбенел, уставившись в одну точку. И его словно осенило. Примерно полтора месяца прошло с той ночи в отели… Игорь запрокинул голову и уперся затылком в холодную стену. Полтора месяца – это примерно семь недель… Все сходится… Не может быть! Неужели он – отец ребенка? Не может быть! Может! И именно он виновен в гибели своего ребенка…

– Господи, что же я натворил!

44 глава

ИГОРЬ

Он продолжал сидеть неподвижно, облокотившись о стену. В какой-то момент не осталось даже мыслей, лишь оглушительная пустота. А что толку от мыслей, когда внутри разрывается все на части. Нет, сколько ни думай, а вина меньше не станет. Никогда Игорь не чувствовал ничего подобного: казалось, земля под ногами разверзлась и ему невыносимо тяжело стоять. Что это? Мучительные терзания совести? Сожаление? Или понимание того, что потерял? Скорее, все одновременно с неимоверной силой.

Думал о Маше, а перед глазами стояла картина, где она в луже крови, и сердце сжималось словно тисками. И он, действительно, чувствовал физически, как там, в грудной клетке, все сворачивается и давит. Так не бывает, сказал бы мужчина раньше, но не сейчас. Потому что ощущал настолько остро, что казалось, под ребрами застрял инородный предмет.

Шувалов считал, что ничто не может выбить его из колеи. С детства закаленный характер, непроницаемый и безжалостный. Он был как акула в бизнесе, жрал соперников, не чувствуя костей. И, видимо, ничего другого Игорь не умеет, поэтому и прошелся по Маше, не сразу осознав, что наделал. Она другая, в его мире такие ломаются. И он ее сломал. Не хотел, но так вышло. Все, чего хотел от девушки, – это видеть в своей постели, любоваться улыбкой, смотреть в глаза. Мужчина был готов заплатить за это любые деньги, но впервые просчитался. Ей не нужны были деньги. Вернее, они нужны всем, а Маше с ее долгом в особенности, только не таким способом. Сейчас бы отдал все состояние, чтобы никогда не попадаться у Марии на пути.

Когда увидел ее побитую, весь его мир перевернулся. И внутри будто что-то сломалось. Злость затмевала раскаяние. Он жаждал уничтожить каждого, кто причинил ей вред, и уничтожить обязательно. Только Игорь не учел один факт – он тоже к этому причастен. И как накажет себя? Или уже наказан?