Эскортница

— Потому что в ней всё ложь! — боль из-за ссор родителей просто душила меня, и ещё обида.

Их бесконечная ругня заставляла меня чувствовать вину. Мама смотрела на меня и плакала, но улыбалась. Отец, вообще, прятал свои глаза, предпочитая отмолчаться или откупиться от меня игрушкой. И я, как все дети, списывала проблемы в семье на свой счёт. Отец полюбил другую женщину, но вынужден жить с мамой, потому что есть я. Мама ушла бы от отца, но не может, опять причина я. И как доказательство: они про меня совсем забыли. Вот как работает детская логика. А всё было до банальности просто. Отец не смотрел мне в глаза: было стыдно. Он открыто изменял своей больной жене. Мама плакала… она знала, что не сможет победить рак. И очень скоро мама станет для меня лишь воспоминанием. Вот поэтому она ещё и улыбалась. Хотела остаться в моей памяти красивой… улыбчивой… и родной. А ещё хотела сохранить для меня иллюзию семейного счастья. Будто у них с отцом всё хорошо. Жаль мама не знала, как тонки стены в их песочном замке. И болтлива прислуга…

— Почему ложь? — еле слышный голос мамы.

— Ложь, что принц влюбился в Золушку с первого взгляда! — закричала я. — Ложь! Пока Золушка была одета в тряпьё, принцу до неё дела не было! И вряд ли её на бал пустили бы! Но стоило Золушке приодеться, приехать в карете, да ещё в хрустальных туфельках от самой феи-крестной, так он тут же её заметил! Мама, он влюбился обёртку, в фантик, а не в саму Золушку! И почему в сказках нет продолжения, как жили после свадьбы все эти благородные принцы и их нищие Золушки?! — вопила я, слёзы матери меня не останавливали. — Я ненавижу сказки! Ненавижу! Там сплошная ложь! Зачем их придумали?!

— Без них наша жизнь станет серой и унылой.

— Я ненавижу твои сказки, мама! И что?! Где серость?! Где унылость?! Шторы сиреневые! Мишка розовый! Луна белая! Я вижу цвета! И не верю в твои сказки!

— Когда-нибудь ты меня поймёшь, — со вздохом прошептала мама, снова вытерла слёзы и, закрыв книгу, положила её на прикроватный столик.

А когда уходила, обернувшись в дверях, сказала:

— Без веры в прекрасное серость на душе, девочка моя.

Эта была последняя ночь, когда мама читала мне книгу. Утром она поцеловала меня на прощание и наш водитель увёз её в аэропорт. Больше я маму дома не видела. Нет, конечно же, она меня не бросила и не ушла от отца. Мама звонила по Скайпу, так часто как могла. Она улыбалась, говорила, что когда выздоровеет сразу же приедет домой. Приедет ко мне. Только пейзаж за её спиной совсем не менялся. Белые больничные стены. Медработники в таких же белых халатах. А мамина улыбка всё печальнее и печальнее. Ещё этот платок на её голове. Мама говорила: всё хорошо, просто она сменила имидж. Короткие стрижки в моде. Короткие, но не лысые. А потом мама стала звонить только по телефону и с каждым таким звонком её голос терялся в тишине. Нет, даже не терялся. Он растворялся в её срывающимся дыхании.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я просила маму приехать. Она отвечала: «Потерпи, милая, я скоро приеду». Умоляла отца отвезти меня к ней, а он говорил: «Маме сейчас нужно больше отдыхать. Когда ей станет лучше мы вместе поедем к ней». Время шло, но маме не становилось лучше. Только хуже, хуже и хуже. Я понимала это по её голосу. Она говорила так, будто каждое слово давалось с трудом, а с каждым произнесенным звуком, даже с дыханием, улетает её жизнь.

Её последний звонок разбудил меня среди ночи. Я ждала несколько дней когда мама позвонит. И вот ночь… она звонит. Хватаю мобильный, прижимаю к уху.

— Мама, мамочка, любимая моя мамочка! — чуть ли не кричу, а у самой слёзы рекой по щекам.

— Лера, — устало выдыхает она моё имя.

Что-то тревожное внутри меня рвёт на клочки душу. И страх, что я больше её не услышу. Никогда не услышу.

— Мама, почитай мне, пожалуйста, — совсем как маленький ребёнок умоляю её.

Я просила маму почитать хотя бы эту глупую сказку про «Золушку», а она плакала. Нет, конечно же, она не говорила мне, что плачет. Я слышала, как мама всхлипывает, когда замолкает.

— Я не могу, милая, — снова всхлипнула она. — Книги нет.

— Тогда я почитаю! Я почитаю!

Я подбежала к столику, где лежала книга со сказками. Открыла «Золушку» и начала читать. Я не читала её. От слёз все буквы слились в одну сплошную серую кляксу. Я рассказывала маме её любимую сказку наизусть. Оказывается, я выучила её, слушая из года в год мамин голос. До сих пор помню эту чёртову сказку слово в слово. Помню всегда лежала и с нетерпением ждала, когда же эта сказка закончится. Но, в ту ночь я хотела, чтобы эта глупая «Золушка» длилась вечно. Ведь мама из последних сил держалась на этом свете, слушая как я впервые читаю для неё.

Нет, я не дурочка! Я не ребёнок переросток! Я изменилась в ту ночь, когда читала сказку для умирающей матери. Просто потом запретила себе взрослеть. Мне хотелось навсегда остаться той маленькой девочкой, которой я была для своей мамы.

Мама дослушала сказку до конца, а потом еле заставила себя прошептать:

— Доченькаааа.