«Если», 1995 № 08

Изолированный от всего на свете, Туратски думал о Хэнке и Константайне, о новичке Мэнтоне и других заключенных. Его беспокоила мысль о том, что, возможно, он, воспользовавшись не прошедшей обработку информацией, каким-то образом подвел заключенных.

Туратски открыл глаза.

На него обрушилось множество разнообразных ощущений. Спинно-мозговой отдел позвоночника не переставал посылать информацию. Лопатками Туратски упирался в твердую поверхность скамьи. Над его головой нависли изогнутые лампы, чей свет бил в глаза. Ноздри раздражала одуряющая вонь формальдегида. Кожа на ощупь была влажной и холодной.

Какая же это роскошь — что-либо чувствовать!

Нижняя часть туловища находилась в жидкости, которая понемногу стекала вниз сквозь пазы в скамейке. Тело Туратски находилось в пластиковом футляре. При первом же его движении створки футляра раскрылись.

Вокруг стало нестерпимо холодно.

Поглощенный своими физическими ощущениями Туратски попробовал шевельнуться и в результате свалился со скамьи. Он грохнулся на пол и тут же попытался подняться. Руки и ноги дрожали. Он оперся руками о скамью, кое-как встал и огляделся.

К футляру, в котором только что находилось тело Туратски, была прикреплена аккуратная табличка с его именем. Ниже шел текст следующего содержания:

От комиссии по реабилитации:

ВЫШЕДШИЕ НА СВОБОДУ ЗАКЛЮЧЕННЫЕ ДОЛЖНЫ ОБРАТИТЬСЯ В БЛОК «Д».

Туратски обвел взглядом просторный зал, где он находился, и увидел сотни пластиковых футляров, — точно таких же, как тот, в котором покоилось его тело. Во всех футлярах виднелись мужские тела.

В футляре рядом с Туратски лежал невысокого роста жилистый негр.

На его табличке значилось: Генри Лукас Уилкс.

Несколько минут Туратски, упершись ладонями в крышку футляра, разглядывал негра.

Потом пробормотал:

— Извини, приятель.

Его передернуло, и он пошел прочь, на поиски блока «Д». На ходу он старался сообразить, как долго ему удастся убедительно играть роль новоиспеченного патриота.

В конце очередной смены Хэнк вместе с другими заключенными понял, что Туратски исчез.

Хэнк выдал микроимпульс:

— Падло…

И сплюнул в пустоту.

Перевел с английского Анатолий МЕЛЬНИКОВ

Дмитрий Ухлин ГЛАВНОЕ — ВЫЖИТЬ

Отечественный читатель знаком с творчеством К. Приста в основном по его великолепному роману «Опрокинутый мир» в переводе О. Битова и менее известному — «Машина пространства». Прочитав эту миниатюру, любители фантастики смогли убедиться в том, что основное внимание писатель уделяет именно идее произведения, недаром его называют одним из самых «неожиданных» фантастов.

Комментарий, который подготовил к его рассказу обозреватель газеты «Московские новости», выглядит куда более прозаично…

В нашей стране с человеком может произойти все, что угодно. Его жизнь и права не защитит никто. Лишиться имущества, свободы или самой жизни можно в одну минуту. Государство, в котором мы живем, и общество, частью которого являемся, подобны слепой, безумной, абсурдной стихии. Лечь спать вечером в собственной постели, а проснуться утром арестантом на грязной тюремной «шконке» — проще простого. Законопослушны мы или не очень. Пьем и не помним, что случилось вчера, или абсолютные трезвенники. Занимаемся предпринимательством или учимся играть на валторне. Вне зависимости от того, какую Россию мы потеряли, отвратительная ситуация с правами человека в нашей стране была всегда. Нынешние смутные времена не исключение.

«ОТ СУМЫ ДА ОТ ТЮРЬМЫ — не зарекайся!» Пожалуй, только в России столь безрадостное изречение классика могло стать проверенной жизнью истиной. Угодить в сизо (следственный изолятор) и провести там не один месяц, а то и год сегодня, после всех указов и постановлений о борьбе с преступностью и при абсолютно распоясавшихся в своей неподконтрольности силовых структурах, настолько просто, что человек, к такому повороту событий не подготовленный, рискует очень многим. Он может сломаться, морально деградировать, потерять индивидуальность, психическое и физическое здоровье, стать инвалидом или даже погибнуть. Поэтому, основываясь на впечатлениях непосредственных участников, попавших в жернова отечественной правоохранительной машины, а также их родных и близких, попробуем рассказать о том, с чем сталкивается сегодняшний обыватель, попавший в места не столь отдаленные: за высокие стены «Бутырки» или «Матросской тишины».