«Если», 1996 № 02

Глеб задумался. Ну, бывало еще в далеком детстве: когда он ронял случайно какую-нибудь вещь, она необъяснимо исчезала. Бывали и другие случаи, когда он, сидя в аудитории и конспектируя лекцию, вдруг оказывался обедающим в столовой или, того хуже, лежащим в своей постели в общежитии, а за окном уже была ночь. Правда, такое случалось очень редко, всего два или три раза, и он связывал это с чрезвычайным переутомлением. И наконец, уже в Ржевске, эти его лесные похождения — похоже, из той же серии.

— Все это очень серьезно, Глеб. И очень поможет нам всем в будущем. Вы — связь между нашими мирами. Наши техники тратят громадные усилия на то, чтобы преодолеть барьер. А у вас природный талант. И как быстро вы адаптируетесь к нашему виду — знакомый вам Иван Петрович мог мысленно общаться с нами еще на Земле, а при встрече сотрудничать отказался, пытался устраивать диверсии и вообще вел себя безобразно. Светлана Владимировна — необыкновенно чуткий человек, в своих любительских картинах она еще пять лет назад изобразила наш мир с поразительной точностью, а внешний вид его обитателей так и не смогла принять, несмотря на все наши титанические усилия. Осталась одна надежда на вас, и мы в вас верим. А сейчас мне пора, психологи пока не разрешают долго с вами беседовать. До свидания, Глеб, и подумайте хорошенько над моими словами.

Посетитель вышел (вытек, выполз — как хотите) из комнаты, и Глеб остался один. Он подошел к двери, слегка подергал ее, потом сильнее — безрезультатно. Он окинул взглядом комнату в поисках телефона, подошел ближе, потрогал — настоящий. Снял трубку, послушал — долгие гудки. Ну что ж, была не была — он набрал домашний московский номер (даже без всякого кода) и замер в ожидании. В трубке захрипело, потом раздался щелчок.

— Алло? — знакомый Надин голос заставил сердце колотиться в бешеном ритме.

— Надюша, это я, Глеб!

— Глеб? Ты почему так долго? Обещал приехать, а сам даже не позвонил! — Надин голос задрожал:

— Я уже голову потеряла от беспокойства, в Ржевск этот ваш дремучий звонила, в редакцию местной газеты, в милицию — там о тебе ничего не знают!

— Надюш, я, наверное, задержусь здесь еще на недельку-другую…

В этот момент из-за двери донеслось какое-то чавканье. Глеб нервно обернулся на звук, задел столик с телефоном, и аппарат с грохотом полетел на пол.

IV

— «Рад приветствовать вас.

На пороге стояла другая амеба (Глеб уже начинал потихоньку различать их — та, первая, была крупнее).

— Ну давайте знакомиться. Меня зовут Мол-Пен.

Некоторое время Глеб тупо смотрел на пол. Мысль навязчиво скреблась в мозгу, не давая успокоиться и все время ускользая… А, вот оно: телефон был разбит вдребезги, из него должна была вывалиться куча деталей, тем не менее на полу валялся лишь пластмассовый корпус.

— Уже заметили? — Пен проследил за его ошарашенным взглядом. — Ну, это только игрушка. Сейчас ваши гипноспособности, усиленные нами, позволяют как общаться с любым объектом на Земле, так и перемещаться в пространстве. И это еще далеко не все. Вы позволите? — Пен не спеша устроился прямо на опрокинутом столике, свесив с краев сизый пудинг своей грушеобразной туши, и уставился на собеседника желтыми немигающими глазами.