«Если», 1996 № 07

Может быть, я не прав, но, на мой взгляд, первая, по-настоящему солидная, книга Михаила Успенского дает более или менее полное представление об эволюции этого оригинального автора. Эволюцию от «смеха над» до смеха как образа жизни, от сатирического «Чугунного всадника» (1987–1990 гг.), метко и остроумно высмеивающего реалии недавнего прошлого, кажущиеся нам сегодня полузабытым кошмаром, до романа «Там, где нас нет» (1996), в котором фрагменты настоящего и недавнего прошлого странным образом складываются в совершенно новую структуру, оставаясь при этом смешными и сами по себе. Для того чтобы понять всю прелесть «Чугунного всадника» или даже «Дорогой товарищ король!», нужно быть в равной степени посвященным в содержание передовых статей «Правды» и так называемых «производственных романов», в деятельность государственных организаций и в секреты функционирования заводов времен развитого социализма, и… В общем, многое из того, что успешно кануло в Лету, нужно извлекать из пыльного полумрака памяти, чтобы понять ранние тексты Успенского. Но для того чтобы испытать настоящее наслаждение от «Там, где нас нет», не нужны никакие исторические справки. Нет здесь «эзопова языка», сиречь непрямого называния, — и потому читается роман запоем. Не только сегодня читается, но, будем надеяться, и завтра — не как очередная насмешка над маразмом начальников и лизоблюдством подчиненных, но просто как хорошая и смешная книга, смешная сама по себе, а не за счет высмеивания чего или кого-либо: много чести! Ну, а если и покажется кому-нибудь знакомым идол Пропп или «Беломор-ханал», это лишь придаст в его глазах еще одно измерение тексту.

Василий ВЛАДИМИРСКИЙ

---------------------------------------------------------------------------------

Андрей Лазарчук

ЖЕСТЯНОЙ БОРПовести, роман.

Харьков: Фолио; Донецк: ИКФ Сталкер, 1996. — 448 с., 16000 экз. (п)

=============================================================================================

Пожалуй, повести, составившие ранее не издававшуюся часть этой книги — «Жестяной бор» и «Там вдали, за рекой» — представляют собой один из ярчайших примеров так называемой «опоздавшей литературы». Еще каких-то пять-шесть лет назад выход заглавной вещи мог произвести настоящий взрыв в отечественной фантастике, но сегодня она, скорее всего, способна возбудить лишь ностальгические струны. «Жестяной бор» — это повесть, мастерской рукой написанная в конце 80-х и несущая на себе четкий отпечаток всего того, что на протяжении десятилетий волновало души «поколения дворников и сторожей», поколения, сложившегося уже в 70-х, но сумевшего реализовать себя только тогда, когда большинству его представителей перевалило за сорок. В те времена, на излете перестройки, эта работа, пролог будущих «Солдат Вавилона», стала бы откровением. Но сегодня… Сегодня можно понять, но сложно принять жизненную философию героев Лазарчука, единую практически для всех его (и не только его) произведений, но ярче всего проявившуюся, пожалуй, именно в этой вещи. Философия до обидного проста: если у вас депрессия, если вам кажется, что весь мир продолжает жить по инерции, если все ваши начинания гибнут в зародыше, если вы чувствуете, что совершаете непоправимую ошибку, то во всем этом общепланетарном раздрае может быть виноват кто и что угодно (тупой и злобный сверхразум-Голем, бесконечно чуждый и потому абсолютно бесчеловечный Бог, уродливая государственная система или спонтанно прорвавшийся в Настоящее клочок странного и жутковатого Будущего — нужное подчеркнуть, недостающее вписать), но только не вы сами. Людям, проникшимся этой философией, остается одно из двух: или согласиться с предначертанным, смиренно склонившись перед Роком, либо картинно умереть, уйдя от априорной жестокости мира, в котором и по законам которого они живут. И неудивительно, что главный герой «Жестяного бора» выбирает именно этот самый простой выход — ведь иного выбора, сохраняющего хотя бы видимость человеческого достоинства, герой Андрея Лазарчука сделать просто не мог.

Василий ВЛАДИМИРСКИЙ

---------------------------------------------------------------------------------

Андрей Лазарчук

ТРАНКВИЛИУМ

М.: Локид, 199 в. — 172 г. (Серия «Современный российский детектив») — 20000 экз. (п)

=============================================================================================