«Если», 1996 № 09

— Я привела к тебе кое-кого, Саймон. Социального работника.

Норг нахмурился еще сильнее.

— Дорогой, это ради твоего же блага!

Норг с трудом сдержался, иначе у него закипела бы кровь.

* * *

— Я знаю, что такое агорафобия, — произнес молодой человек. — И знаю также, как вам следует себя вести.

Его звали Дональд какой-то там, и от запаха его одеколона у Норга кружилась голова.

— Это не… удар… агора… удар… фобия!

Еще Норга раздражало покровительственное выражение на лице посетителя и его жульнический трюк — он зачесывал свои жиденькие волосы, спуская их прядкой на розовый лоб. Норг нервно пригладил собственные волосы, заметил, что они поредели и немедленно начал стимулировать волосяные луковицы.

— Но мисс Бун сказала мне, что вы два года не выходили из квартиры. Что вы боитесь потерять контроль над собой, а это весьма характерно для…

— Не совсем так, — вмешалась Пенни. — Саймон опасается, что его отвлекут. Ему постоянно требуется заставлять себя… функционировать.

— Что?!

— Да, представьте себе! — гаркнул Норг.

— Видите ли, — сказала Пенни, — его организм не работает… гм… автономно, и ему приходится все делать самому. — Она взглянула на Саймона, ожидая подтверждения. — А это действительно нелегкое занятие, верно, дорогой?

Норг кивнул. Дональд уставился на него с изумленным недоверием.

— Продолжайте.

— Вот что ему требуется, — начала перечислять Пенни, переключаясь на свою любимую техническую тему. — Во-первых, процессор с набором программ, таймером, интерфейсом ввода и вывода, схемами обратной связи. Затем…

Дональд покачал головой.

Норг уловил запах дыма.

— …не помешал бы и кардиостимулятор, — продолжила Пенни, — ведь Саймон не позволит хирургам прикасаться к себе.

— Мясники! — подтвердил Норг. Пенни пожала плечами.

— И это продолжается уже два года? — уточнил Дональд.

— Саймон не называл мне причины, — ответила Пенни, — но произошло нечто такое, после чего все системы его организма словно сгорели.

«Верно, — подумал Норг. — Вот и сейчас что-то горит».

— Мне очень хотелось бы узнать, как это произошло, мистер Норг, — сказал Дональд. Пенни навострила уши, но притворилась, будто любуется вышивкой на своей юбке.

— Это… удар… странная… история… — начал Норг и принюхался. Точно, опять едкий запах дыма. Он даже забивает вонь Дональдова одеколона.

Гаитяне наверху принялись лупить по стенам. Вновь загремела музыка, потом смолкла. Новые вопли.

Норг вздохнул и жестом попросил Пенни присесть рядом. Когда Саймон протянул ей руку, она начала ее ритмично сжимать. Каждый пятый раз Пенни нажимала сильнее, чтобы Саймон не забыл вдохнуть.

— Это помогает ему сосредоточиться на разговоре, — пояснила она. Дональд кивнул, еле заметно улыбаясь.

— Так вот, — принялся рассказывать Норг. — Полагаю, все началось в тот день, когда я потерял в японском рыбном ресторане кончик мизинца. Мне показалось, что повар кончил рубить тунца, но я ошибся.

Он помолчал, пока они разглядывали его руки. Наконец Дональд поднял глаза.

— А, понял. Кончик пальца вам пришили. Отличная работа. Даже шрама не осталось.

Норг покачал головой.

— Если честно, то кончик пальца так и не нашли. Наверное, его подали кому-нибудь вместе с рыбой.

— Так вы утверждаете, что он вырос заново? — изумился Дональд.

— Не будьте смешным, — фыркнула Пенни. — Кто он, по-вашему, ящерица, что ли?

— Нет, все верно, — подтвердил Норг. — Через некоторое время палец вырос, но первые два месяца ужасно болел. Мне казалось, что я просто умру от боли. Но самое скверное то, что сильнее всего болел именно отрубленный кончик пальца.

— Фантомная боль, — высказался Дональд.

— Никакие лекарства не помогали. Чего я только не перепробовал. Под конец я обратился к самым отчаянным средствам — контролируемый поток образов, лечение «белым шумом», даже змеиный суп. Назовите что угодно, и я почти наверняка скажу, что испробовал и это.

— Бедняжка, — проворковала Пенни.

— Я был готов убить себя. И даже купил револьвер.

— Саймон! — воскликнула Пенни и сбилась с ритма.

«Удар… удар… удар», — мысленно произнес Норг, прибавив для верности несколько лишних. — Да, это правда. Я сидел на кухне за столом…

Пенни завертела головой.

— Вы не чувствуете…

— Дым, — кивнул Норг. — Так вот, я приставил револьвер к виску…

— Боже мой! — произнес Дональд. Выражение его лица изменилось.

— Какой еще дым?

— …взвел курок… — Норг снова принюхался. Запахло чем-то новым, и это новое напугало его гораздо больше, чем дым.

Керосин. Бензин для зажигалок. Жидкость для растопки жаровен. Он не мог угадать, но наверняка что-то весьма огнеопасное.

Саймон наклонился к Дональду и набрал полную грудь воздуха, принюхиваясь к одеколону гостя. Нет, пахнет не от него.

Потолок заходил ходуном.

— Что за дьявольщина? — удивился наконец Дональд.

Потолок дрогнул, хлопнула дверь, и все шумы — вопли, проклятия, визг перепуганных детей — стали громче. Компания спускалась по лестнице.

* * *

— Вы что, с ума посходили? — орал Дональд, стоя в дверях. — Уберите отсюда эту гадость!