«Если», 1997 № 01

— …нам потребуется гораздо больше времени для обсуждения масштабных следствий вашего визита, — говорил репортер, — но сейчас, Ваше Превосходительство, мне хотелось бы спросить вас об одежде, а заодно и сделать вам комплимент. Но, возможно, мне следует сделать комплимент портному с вашей планеты?

— Поздравьте моего портного с Земли, — ответил Скреннагл и пояснил: — Во многих мирах одежда служит лишь защитой от неблагоприятной погоды, но на других ее изготовление, внешний вид и ношение превратились в настоящее искусство. Земля принадлежит ко второй категории и может гордиться как минимум одним портным, способным сделать инопланетянина… презентабельным.

Рассмеявшись, репортер спросил:

— И кто же он, Ваше Превосходительство?

— Сейчас мне не хотелось бы называть его имя. Мастер и его жена работали долго и тяжело и заслужили хотя бы одну спокойную ночь перед тем как на них обрушится известность. Я ограничусь словами о том, что мой портной — великолепный профессионал. Он также тиран в том, что касается его дела, но это общая черта всех портных галактики. Как вы сами видите, он не боится принять вызов своему мастерству.

— Да, действительно, — согласился репортер.

— Не сомневаюсь, что этот вызов окажется не последним, — сказал Скреннагл, поворачиваясь и глядя прямо в камеру, и Хьюлитт понял, что он обращается не только к репортеру. — Моя раса была выбрана для первого контакта с землянами только потому, что мы больше всех остальных напоминаем вас внешне, несмотря на значительные физиологические различия. Существа других рас Федерации гораздо сильнее отличаются от вас разнообразием и расположением органов и конечностей, и поначалу могут показаться чудовищами. Но со временем послы всех других планет посетят Землю для вручения верительных грамот и выражения своей доброй воли. Всем им захочется выглядеть достойно. Им будет приятно узнать, — закончил он, — что на Земле есть портной, которому они могут полностью довериться…

Гордость и волнение, которые при других обстоятельствах не дали бы Хьюлитту спать всю ночь, но не помешали усталому портному загнуть, ничуть не потускнели, когда он открывал утром свою мастерскую. Его отражение в витрине на противоположной стороне улочки выглядело таким же, как всегда, но отражение двери мастерской… Хьюлитт резко обернулся.

В центре нового дверного стекла под сделанной золотыми буквами надписью «ДЖОРДЖ Л. ХЬЮЛИТТ, ПОРТНОЙ» он увидел великолепную красочную копию эмблемы, украшавшей транслятор Скреннагла — символ всех миров Галактической Федерации.

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

Мила Надточи, Ирина Петрова ХОРОШО ОДЕТАЯ ЛОШАДЬ

*********************************************************************************************

Скромный портной из рассказа Джеймса Уайта не просто шил костюмы, он вершил большую, межпланетную, политику. Гипербола? Нисколько!

На последних президентских выборах мы вплотную столкнулись с тем, что такое имидж, и какой мощной силой он обладает. Однако не только политикам, но и нам, простым гражданам, не мешает задуматься, ком лучше казаться: невзрачным человеком или «хорошо одетой лошадью». Об этом размышляют авторы статьи: модельер и журналист.

*********************************************************************************************

Отсчет истории моды можно начинать с того момента, когда человек окончательно потерял свой волосяной покров, доставшийся ему в наследство от прародителей, обезьян.

Суровое дыхание ледника загнало наших предков обратно в шкуры, заставив прикрыть наготу. Но только ли метеоусловия положили начало тому, что на протяжении тысячелетий владеет умами и сердцами населения планеты — моде? Раскопки первобытных стоянок свидетельствуют, что с первейшей потребностью человека в пище (каменные наконечники копий, стрел) тесно соседствовала другая, как видно, не менее насущная — в красоте, желании выделиться, прямо скажем, из стада, и утвердить свой социальный статус. Голодные и холодные, предки наши вытачивали из камня не одни лишь копья, но и замечательные украшения.

Издревле одежда призвана была защищать — и не только от холода и дождя. Амулет и боевая раскраска — тоже в своем роде одежда, ведь они отделяли ранимое тело от окружающего мира, придавали их обладателю определенную общественную значимость. И сейчас человек, одетый в хорошо сшитый костюм, чувствует себя увереннее, нежели в москошвеевском «изделии».