«Если», 1997 № 04

— Ад находится в иной Вселенной, там действуют иные физические законы, а может быть, и химические. И время там течет с другой скоростью. Если это так, то рай — это уже совсем другая Вселенная, соединенная с нашей червоточинами в пространстве-времени. Возможно, есть Вселенные и кроме этих двух…

— Теоретически их множество бесконечно.

— И машина Слэйки позволяет снова и снова налаживать связь с ними, и что по силам ему, то по силам и вам. Я прав?

— И да, и нет.

Я одолел соблазн выдрать из своей шевелюры клок волос.

— Что вы подразумеваете под «да»? Что вы подразумеваете под «нет»?

— «Да» означает, что теоретически это возможно. А «нет» — что мне это не по плечу. По крайней мере, без математического выражения энтропийного соотношения, которое было записано в машине. В той, которую ты позволил уничтожить.

— Но должны существовать и другие машины.

— Раздобудь хоть одну, и я тебе построю межгалактическую подземку.

— Раздобуду, — пообещал я. Пообещал твердо, ибо не видел другого способа выручить Анжелину. После чего у меня возник очередной закономерный вопрос: — У кого есть эти машины?

— У Слэйки.

— У которого Слэйки?

— Слэйки только один.

— Не верю. Своими глазами видел по меньшей мере троих. Краснокожий с хвостом — раз. Без правой руки — два. А третий — со здоровой правой рукой.

— Ты видел одного и того же человека, только из разных времен. Представь, у тебя есть машина времени, и ты отправляешься на ней в гости к новорожденному ребенку. Затем передвигаешься вперед во времени и видишь того же ребенка, но уже взрослым, а потом еще раз перемещаешься и встречаешь уже старика. Математически это вполне объяснимо. Джастину каким-то образом удалось продублировать себя в разные времена своего существования. Все эти двойники — один и тот же человек. Следовательно, «дубликаты» находятся друг с другом в телепатическом контакте. Вот каким образом однорукий Слэйки узнал, что Слэйки невредимый попал в беду. Узнал и пришел на выручку. То же самое явление наблюдали твои сыновья. Поскольку они — биологические близнецы, то есть произошли от одного яйца, некогда они были одним и тем же «существом». Поэтому, оказавшись в разных Вселенных, они думали одинаково и видели одно и то же. Все это вполне очевидно.

— Что очевидно? — спросила Сивилла, подходя к нашему столику.

— То очевидно, — сказал я, — что мы теперь знаем, как попасть в рай. Или в ад. Всюду, куда понадобится. Похоже, наш гениальный профессор все знает об этих Вселенных.

Она кивнула.

— Профессор, если вы все поняли, объясните, как Джиму удалось обнаружить в аду заливные луга, а мне — этот захудалый городишко.

— Объясню. Я прочитал отчет и полностью согласен с вашими предварительными выводами. Судя по всему, ад — это пластичная, еще не до конца сформированная Вселенная. Должно быть, когда Слэйки увидел ее впервые, она была тектонически активна. Он ошибочно принял ее за ад — и она стала адом. Вы оба оказались в его аду, но и сами создали по фрагменту из миров вашего детства.

— Можно спросить, — произнесла Сивилла. — Если это получилось у нас, почему не удалось никому из тех, кого мы там нашли?

— Это тоже вполне понятно, — вещал профессор. Он всегда был рад внимательной аудитории. — Те люди — простые обыватели, а не суперагенты Специального Корпуса. Вам же сила воли, психическая устойчивость помогли материализовать воспоминания, слепить знакомые мирки. Там, где простые обыватели в страхе убегали, вы поворачивались к опасности лицом и встречали ее свирепым рыком.

— Послушать вас, так мы — одичавшие терьеры, — свирепо прорычал я.

— Так и есть. Еще вопросы?

— Да, — сказала Сивилла. — Что теперь будем делать?

— На это отвечу я, — ответил я. — Профессор Койпу построит машину для путешествий в эти далекие Вселенные, и мы вернем Анжелину.

— Отличная идея. Но давайте не будем этим заниматься до завтрака, — с женской практичностью добавила она. — У меня предчувствие, что работенка намечается не из легких.

Глава 9

Я дождался, когда к нам подсядут Джеймс с Боливаром и съедят полусырые яичницы, а затем взял быка за рога.

— Объявляю заседание открытым.

Они внимательно посмотрели на меня. Все, кроме профессора Койпу. Он уже бормотал под нос и заполнял уравнениями широкий блокнот.

— Надеюсь, профессор не будет в обиде, если я чудовищно упрощу все, что он мне сейчас объяснил. Рай и ад находятся в других Вселенных, и туда можно попасть. Есть и кроме них Вселенные, и в одной — Анжелина. При некотором нашем содействии профессор смонтирует машину пространства-времени, и мы на ней отправимся в путешествие.

Все кивнули и улыбнулись — опять же, кроме Койпу, который бубнил что-то математическое. Но он мог делать одновременно два дела. Выводя свои закорючки, он произнес:

— Твое упрощение — полная ахинея. Из этих уравнений вытекает…