«Если», 1997 № 08

— Восхитительно! Жду не дождусь, чтобы послушать наших ученых, когда у них появится возможность его изучить. Здесь, на корабле, у меня нет ни времени, ни приборов, ни, честно говоря, необходимого образования, чтобы приступить к такому изучению.

— Кстати, как наши дела? — спросил настырный Кервин.

— Я как раз это и выясняю. Оомемианы могут не только ломиться напролом, но и играть в прятки. Ничто не доставило бы им такого удовольствия, как убедить меня, что мы свободны, а потом нагрянуть, как гром с ясного неба.

— У вас тут есть что-нибудь перекусить? — вопросила Миранда. — Подыхаю от голода! — Она достала из сумки зеркало и принялась изучать свое отражение, пытаясь уложить непокорный локон. — Нет, как ни старайся, эту тушь никогда не нанесешь толком.

Щупальца Рейла беспокойно елозили по пульту.

— В данный момент у меня есть забота поважнее: обеспечить наше дальнейшее существование.

— Вот и я вроде как о том же: для продолжения существования мне необходимо поесть.

— Ладно. — Инопланетянин недовольно вздохнул. — В глубине кабины вы найдете ленту, висящую на гибком стальном крючке. Закрепите ее у себя на лбу, постаравшись обеспечить максимальный контакт по всей окружности головы, после чего дотроньтесь до синей полоски на стене, справа от ниши. Думайте о том, что бы вам хотелось съесть. Корабль постарается синтезировать ту пищу, о которой вы мечтаете.

— Наверное, какое-нибудь дерьмо? — предположил Кипяток.

— Пожалуйста, если вам так хочется.

— А может он синтезировать еще что-нибудь? — Прерывистый голос Кипятка указывал на предвкушение новых наслаждений. — «Травку»?

— Нет, только пищу.

Вскоре по кораблю разнесся запах жареной картошки и аромат бифштекса. Из «кухни» появилась вполне довольная Миранда. И тут корабль резко накренился. Миранда еле удержала на подносе свой поздний ужин.

— Что-то тут не так, — сказал Кервин. — Я, конечно, не очень большой знаток условий перелета на межзвездных судах, однако…

— Ваши инстинкты подали вам верный сигнал. Крен нештатный. — Рейл не сводил глаз с мигающих полосок. — В том, что мы избавились от оомемианов, сомнений нет, однако при этом мы причинили кораблю некоторый урон. Теперь я не могу заняться поиском низшей формы жизни, вроде земной. Придется лететь туда, где есть пригодные для корабля ангары, чтобы я мог приступить к ремонту. В этом секторе полно нейтральных цивилизаций.

Над пультом появилась голографическая проекция. Рейл уставился на нее.

— Придется остановиться на ближайшей планете и уповать на то, что мы не вызовем подозрений. У оомемианов повсюду есть шпионы. Совершим посадку, сделаем ремонт и снова взлетим, прежде чем они нас засекут.

Миранда пожала плечами, положила в рот очередной ломтик и облизала с пальчиков кетчуп и жир. В этой позе она показалась Кервину смутно знакомой.

— А я ведь тебя знаю! Ты была одной из финалисток конкурса красоты на прошлогоднем выпускном балу.

Она одарила его мимолетной улыбкой.

— Правильно. Ну и что?

— Ты не выиграла конкурс. Я все недоумевал, почему. До сих пор не пойму. Ты была гораздо красивее остальных финалисток. Такой и осталась.

— Конечно! Но вышла загвоздка с соревнованием талантов. Сам знаешь: одна вроде как играет на каком-нибудь инструменте, другая танцует, третья рассказывает стишок. Я тоже все это могу, но ведь это такая муть! К тому же меня как раз пригласили на лыжную прогулку, и мне пришлось выбирать: лыжи или конкурс. Хотя что тут выбирать! А ты проголосовал бы за меня?

— Хоть сто раз подряд! — последовал восхищенный ответ. — Но я в том году не участвовал в голосовании: голосовать могут только студенты предпоследнего и выпускного курсов, а я все еще второкурсник. Ты на предпоследнем?

— Ага.

— Всего год разницы.

— Нет. — Она высокомерно улыбнулась. — Не год, а целая вечность.

— Полагаю, из этого следует, что ты отказала бы мне, если бы я пригласил тебя на свидание?

— Именно это и следует.

— Но сейчас, сестренка, у тебя как раз свидание с ним. И со мной, кстати. — Кипяток бросал на нее плотоядные взгляды.

Она покосилась на него, потом опять посмотрела на Кервина.

— Если вы воображаете, что это свидание, то должна вас расстроить: я не встречаюсь с придурками и занудами.

— Значит, я тебя устраиваю?

— Последний эпитет относится к тебе, — сказал Кипяток Кервину.

Кервин хмуро посмотрел на него, потом смущенно обернулся к Миранде.

— Я не играю в американский футбол, но это еще не делает меня занудой.

— Я никого не собиралась обидеть, — сказала она ласково. — Что поделаешь: он, — кивок в сторону Кипятка, — придурок, тот, — жест в направлении Рейла, — вроде как инопланетянин, вон тот, — она подняла глаза на Измира Астараха, любопытно поглядывавшего на нее сверху единственным синим глазом, — вообще неизвестно кто. А ты — зануда. Куда деваться? Никто не может себя переделать. Скажем, я — принцесса. Такой уродилась. А принцессы не встречаются с придурками, инопланетянами, неизвестно с кем и с занудами. Им подавай Обольстительных Принцев.

Кипяток неаппетитно ковырялся в зубах заскорузлым ногтем.

— Ты ездила на джипе с Обольстительным Принцем?