«Если», 1998 № 10

Первый роман Брина был принят читателями и критиками неплохо — но и только; многие, как и автор этих строк, познакомились с дебютом писателя задним числом, вдохновившись чтением продолжения — уже упомянутого романа «Начинается звездный прилив» (1983), собравшего внушительный урожай премий: «Хьюго», «Небьюла», премия журнала «Локус»[9]… Следующий роман, завершивший трилогию (то, что трилогия вырастет в сериал, выяснилось позже, но предугадать можно было уже тогда, десять лет назад), «Война цивилизаторов»[10] (1987) также принес автору премии «Хьюго» и «Локус».

Первый и второй (пока, несомненно, лучший) романы из серии о Восхождении обещали многое. Придуманная Брином схема «обустройства» галактики поражала сложностью и продуманностью, что выгодно отличало его мир от примитивных «космических опер» многих коллег.

Во-первых, не одна обитаемая галактика, а целых пять союзов разумных рас. Во-вторых, все они были некогда «засеяны» разумной жизнью, а таинственный сеятель — сверхраса Прародителей удалилась неведомо куда (как и положено всем этим Хайнам и Странникам), однако оставила приглядывать за молодыми цивилизациями-несмышленышами пять рас-наставников (Patron Lines), по одной на каждую галактику. В обязанности Наставников входит помощь «местным» разумным расам в их медленном и трудоемком карабкании по цивилизационной лестнице. Это Восхождение (Uplift) и составляет тайный план неведомых Прародителей, своего рода галактический Высший Закон, какие-либо отклонения от коего не допускаются и своевременно — я бы добавил: с фанатичной непреклонностью — пресекаются… При том, что эти пять рас — наиболее деятельные и старые, во время оно были «возвышены» предыдущими Наставниками, а те — своими, еще более древними. Память о самых первых в значительной мере утеряна, остались лишь мифы и легенды.

На мой субъективный вкус, и этого более чем достаточно для раскручивания добротного, полновесного сюжета. Однако автору показалось мало. И он насыщает действие еще несколькими темами.

В-третьих, земная цивилизация усомнилась в благих намерениях Плана. Дело в том, что у землян не было «своего» Наставника (а значит, и покровителя), и их не очень жаловали в обитаемом космосе — как всяких выскочек. Кроме того, землянам разрешили «возвысить» шимпанзе и дельфинов, но дальше поумневшие шимпанзе начали втихую «возвышать» и другие виды обезьян, и… события начали приобретать необратимый характер. План неведомых первых Прародителей оказался под угрозой. А опыт общения с иными космическими расами показывал, что обитаемая Вселенная напоминает собой средневековый феодальный раздрай наподобие того, когда монарх умирает или отправляется в долгий поход, после чего в стране начинается бесконечная драка влиятельных кланов, каждый из которых считает, что именно на него возложена обязанность следить за исполнением Закона. Это, в-четвертых. В-пятых, единственное, что может сохранить пусть зыбкий, но мир в пяти галактиках, это проникновение в полумифическую вселенскую библиотеку Прародителей — Галактический Институт (нечто вроде азимовского Основания), где аккумулирована вся известная мудрость Вселенной. В-шестых, самодеятельность землян вызывает беспокойство у Наставников — и в воздухе (точнее, в безвоздушном пространстве) пахнет грозой, назревает галактическая война. В-седьмых, экипаж земного космического корабля состоит не только из людей: им помогают те самые разумные дельфины, чьи образы, кстати, по живости и убедительности соперничают с образами людей. Есть еще «в-восьмых», «в-девятых», «в-десятых»…

Перебор? Дело вкуса… Уже на последнем романе первой трилогии я откровенно заскучал, поскольку количественное увеличение сюжетных линий не сопровождалось новым качеством: цикл Брина уверенно выруливал на конвейерный сериал — другое дело, что сериал, в отличие от многих, высококачественный. Вторая трилогия о Восхождении — «Риф света» (1995), «Берег бесконечности» (1996), «Галс неба» (1997) — оказалась явно слабее предыдущей, хотя большинство читателей ее приняли, о чем свидетельствуют впечатляющие тиражи…

К счастью, писатель не зациклился на своей беспроигрышной эпопее и в промежутке между двумя трилогиями приятно удивил романами совершенно иного толка. Этот поворот в творчестве Брина и знаменует собой истинное Восхождение автора, результат которого пока однозначно предсказать трудно, но сам факт «отрыва» от золотоносного конвейера говорит о многом…

Вспомнить хотя бы роман «Почтальон» (1985), переписанный из одноименной повести. Не останавливаясь на этой книге подробно (в пятом номере журнала рассказывалось об экранизации этого романа), могу только отметить, что произведение Брина послужило приятным напоминанием о полузабытом: о том, что и научной фантастике не чужда художественность, подлинная страсть, дум высокое стремление — и все такое прочее.