«Если», 1999 № 01-02

Отработал я так почти три месяца, вышел мне отгул. Я сразу в кассу — сколько мне там уже нащелкало? Показывают чек. Тут меня в дрожь кинуло: вы что же, говорю, сволочи, обещали одно, а теперь в десять раз меньше?! Так мы, говорят, по курсу прошлого года расчет ведем, смотреть надо на текст трудового соглашения. Это сколько же мне вкалывать, чтобы нужную сумму набрать! Мне всего месяц остался сроку по закладной.

Я не стерпел и объявил было забастовку, но меня тут же определили массой фотона работать, а масса покоя у него, как известно, равна нулю! Вот ведь подлость какая, а!

Потребовал я расчет, а они не дают, говорят, хозяин очень мной доволен и не хочет терять ценного труженика. Прорвался я к хозяину этой башни. Сидит коротышка в кресле, ногами болтает, смотрит важно и губу отвесил.

Требую прибавки, а он мне про объективные трудности говорит, да все контракт ко мне пододвигает, еще на три года без права выезда. Я ему говорю: не то что три года, а три дня здесь не останусь, надоел мне ваш Белый Карлик хуже красного гиганта, от постоянной нестабильности крыша едет! А он смеется: ты, мол, думай, работяга, с кем говоришь — я и есть Белый Карлик.

Потом я выяснил, что не врал плюгавый. Этот звездный магнат в свое время за бесценок заполучил теплое место близ сингулярности и теперь очень неплохо зарабатывал на поддержании законов природы за наш счет.

В общем, понял я, что влип и надо резко линять. Прикинулся, будто заинтересовался контрактом, читаю его, а сам соображаю, как отсюда ноги сделать. Ничего в голову не приходит, а коротышка зубы скалит, давай, говорит, подписывай, заработаешь все не по курсу, а в деревянных, сумма прописью, а время быстро пролетит…

Смотрю я тупо в договор, ничего не могу придумать. Потом начал к пунктам цепляться, то не так и это не то, а он только усмехается: у нас, мол, договор типовой. Ладно, говорю, а у самого мыслишка вдруг крутанулась. Потребовал я, чтобы выбор у меня иногда был, а то надоело, когда с этажа на этаж переводят. Только успеешь привыкнуть к электрослабому взаимодействию, как бросают на сумму квадратов катетов, да притом в шести мерном пространстве; надоест тебе второй закон термодинамики, хочется чего-нибудь попроще, а тебя направляют на первый закон той же клятой термодинамики, чтоб из нее энтропия поперек вышла!

В общем, договорились, подписал я контракт и побрел обратно на этажи мироздания гармонию поддерживать. Меня не погоняли, напротив, глядели с уважением и жалостью — контрактник. Ну, подобрал себе работенку, приноровился, поработал в полную катушку, тут и время подошло.

Получил я расчет, как и уговаривались, тут меня не обманули. Белый Карлик предлагал еще годика на три остаться, обещал со временем сделать пайщиком, да только я на его речи не купился!

Рассчитался я по всем долгам и стал опять вольным капитаном. С тех пор, прежде чем взять кредит, сто раз подумаю.

Чего ты не понял? Каким образом я оттрубил три года, а времени у меня оставался месяц? Ах, да, забыл тебе сказать, что я как сел на гравитационную постоянную, так с нее и не слезал, пока в системе Белого Карлика время в сто раз быстрее не двинулось! Сам-то я всего неделю крутился, а для них прошло в аккурат три года. Белый Карлик, когда мы прощались, за это время даже немного подрос, хотя остался таким же мироедом…

Сообщения из Звездного Порта принимали

Эдуард ГЕВОРКЯН и Александр ШАЛГАНОВ

История книги ЗА ПРЕДЕЛАМИ РЕЦЕНЗИИ

*********************************************************************************************

В предыдущем номере журнала мы сообщили читателям о выходе в свет долгожданной книги В. Ревича «Перекресток утопий». Лучше всего об авторе этой книги, тонком эрудированном критике и прекрасном человеке, ушедшем от нас в феврале 1997 года, может рассказать его друг, писатель Кир Булычев.

*********************************************************************************************

Надеюсь, что кто-то из критиков напишет в ближайшем будущем подробную, умную и взвешенную рецензию на «Перекресток утопий» Всеволода Ревича. Это чудесная книга. Это первая настоящая, абсолютно честная и смелая история советской фантастики.