«Если», 1999 № 07

Второй этюд назывался «Творимый человек». Здесь экспериментаторам, «снимая крупно — спину одной женщины, глаза другой, рот опять другой женщины, ноги третьей и т. д., удалось смонтировать реально несуществующую женщину». Это не просто первые серьезные опыты в области спецэффектов, это непосредственный подход к фантастическому кино. Невольно вспоминается, что именно так создавал своего знаменитого монстра доктор Франкенштейн, герой романа Мэри Шелли…

В начале 20-х годов российская система кинопроизводства постепенно начала налаживаться. И коллектив Кулешова получил деньги на первую постановку. Ею стала эксцентрическая комедия «Необычайные приключения мистера Веста в стране большевиков». Фильм не был фантастическим в полном смысле этого слова. Пожалуй, точнее его было бы назвать фантасмагорией.

В 1924 году коллектив снял свою вторую картину — «Луч смерти». Сценарий фильма написал Всеволод Пудовкин, впоследствии сам известный режиссер. Сюжет типичен для научной фантастики того времени — так называемой «фантастики ближнего прицела». Открытия Рентгена, Беккереля, супругов Кюри и других ученых породили целую волну произведений, в которых описывались последствия очередного изобретения. Часто «главным героем» романов и фильмов становились таинственные лучи, которые можно употребить как во благо, так и во зло. Самый известный отечественный роман на эту тему — «Гиперболоид инженера Гарина» Алексея Толстого — был издан уже после выхода фильма. За рубежом было несколько картин на эту же тему (например, английский «Волшебный луч», снятый еще в 1905 году), однако для отечественного кинематографа «Луч смерти» — явление уникальное и крайне оригинальное.

Действие фильма попеременно разворачивается то в СССР, то в абстрактной небольшой европейской капиталистической стране. Главный герой картины — российский инженер Подобед; персонаж носил имя актера, сыгравшего эту роль, так было принято на заре кинематографа. Инженер изобретает уникальный прибор, способный стать оружием огромной мощности; капиталисты желают завладеть этим аппаратом, чтобы с его помощью подавить революционное движение рабочих в своей стране. После множества приключений, погонь и перестрелок прибор попадает в руки революционных рабочих и помогает им свергнуть эксплуататоров. Приключениями и погонями фильм и был интересен в первую очередь — коллектив Кулешова постарался включить в него все возможные тогда трюки и киноэффекты: актеры лихо прыгали с крыши на крышу, дрались, летали на тонких веревках. Даже сейчас фильм смотрится с интересом.

Первый вариант сценария, написанного В. Пудовкиным, назывался «Повелитель железа». Его рассматривали на художественном бюро Госкино уже 2 января 1924 года. В сценарии речь шла о лучах, способных притягивать металлы. Позже эти лучи приобрели большую «универсальность». В.С.Листов в своей статье о Кулешове обращает внимание на сходство названий предварительного сценария и раннего, сейчас уже почти забытого романа Валентина Катаева. Роман был опубликован в том же 1924 году в городе Весьегонске Тверской области. В романе и сценарии совпадают не только некоторые сюжетные линии, но и имя главного отрицательного героя — Рево. Поскольку первое обсуждение сценария предшествует первому книжному изданию романа, то остается предположить, что Пудовкин либо читал роман в каком-нибудь журнальном варианте, либо в рукописи, либо два автора писали свои произведения параллельно и делились сюжетными находками.

Надо сказать, что «таинственные лучи» в то время были темой не только художественных произведений, но и газетных публикаций. Еще 26 ноября 1921 года в «Правде» рассказывалось об открытии украинского инженера И. А. Ботина-Чешко. На эту заметку обратил внимание В. И. Ленин и пригласил изобретателя в Москву. Вождь мирового пролетариата внимательно следил за его научной работой, которая могла иметь стратегическое значение, пока авторитетные специалисты не пришли к выводу, что этот исследователь попросту шарлатан.

Интересно заметить, что в один год вместе с «Лучом смерти» снимался и вышел на экраны знаменитый фильм Сергея Эйзенштейна «Стачка». Стало видно, что в молодом советском кинематографе наметилось противоборство не только двух самобытных выдающихся молодых режиссеров, но и противоборство двух принципиально различных направлений в кино. Эйзенштейн являлся представителем реалистического искусства, и многие его картины были так называемым «соцзаказом». Так «Стачка» снималась к юбилею революции 1905 года, а «Броненосец „Потемкин“ должен был стать частью трилогии, готовившейся к годовщине Октябрьской революции.