«Если», 2000 № 02

А потому, что нами по-прежнему управляют герои. Люди, запрограммированные на яркие поступки, но не способные закладывать долговременные программы. И деваться от них совершенно некуда. Помните, что творилось в странах, переживших ужас тоталитаризма? В сталинском СССР, гитлеровской Германии или Кампучии времен Пол Пота? Вы не задавались вопросом — отчего после крушения людоедских режимов общественное сознание поощряло ко власти ничуть не лучших маниакальных честолюбцев? Может, по инерции? Или полагая, что клин вышибается только клином? Возможно. Но только через очень короткий срок раздавался дружный вопль: «Хватит с нас пассионариев и харизматиков! Есть в этой стране хоть один приличный управленец?». И кто же взбирался на пьедестал? Все тот же харизматик, только изображающий из себя управленца. Увы, профессиональный менеджер в роли национального лидера — утопия. Стране требуется лидер в роли менеджера, но не наоборот. Будучи губернатором, мэром, промышленником, он должен был проявить характерную черту героя. Совершить поступок; выражаясь буквально — через нечто переступить. И тогда его выпихнут наверх. Выпихнут, бессознательно защищаясь — а то, чего доброго, полезет туда силой. Наверху он уже будет контролируем. Но извините, а что с него проку, с контролируемого героя? Что он будет делать наверху — изменять жене, разводить демагогию и грозить ядерным кулаком таким же зарубежным бедолагам? У-упс… Обанкротилась наша система!

Это тупик. Верните мои деньги, меня надули. Мир задушил своих героев сдержками и противовесами. И остался кораблем без офицеров. Плыть в состоянии, дойти куда-нибудь — черта с два. Механизм саморегуляции, запустившийся, чтобы оградить нас от гения-злодея, превратился в глобального жандарма, не допускающего прорыва ни в одной мало-мальски значимой области. XXI век останется самым унылым веком в истории человечества. Как, разве не было достижений? Да сколько угодно. Но это строго ограниченные достижения. Мы надеялись на лекарства от СПИДа и рака? Болезни эти по-прежнему неизлечимы, зато какие у нас потрясающие иммуномодуляторы! Боялись глобальной религиозной войны? Мы ее не допустили просто за ненадобностью — ислам и без войны побеждает. Русские с китайцами? Ерунда, их экспансию можно сдерживать торговыми и энергетическими квотами. Дышать нечем? Вот и русские с китайцами пригодились — уменьшить этим косым славянам квоту на сжигание топлива, и дело с концом. Тем самым оттянем для себя тягостный момент пересадки на электромобили. Ну не хватило нам века (!) для соответствующей реструктуризации экономики, извините! Да и электромобили наши дрянь. Что там еще? Озоновая дыра над Австралией болтается? А нечего под ней жить. Африканцы голодают? Будут голодать, судьба у них такая, но все-таки программу стерилизации мы голодающим организуем. Наркотики? А вот вам безопасные психоактивные средства — никакого прямого вреда организму, одни психозы и неврозы. Детишки в школах расстрелы устраивают? Свернуть продажу оружия и ужесточить контроль над показом сцен насилия в кино. Как, все равно стреляют? Ладно, в ХXII-м веке разберемся, что еще нужно у них отнять…

А уж хуже всего замыкание в рамках узконациональных интересов. Казалось бы, единственное спасение от всех бед — внедрить каждому землянину сознание гражданина мира. Пусть он трижды исламист, дважды русский и китаец в придачу, все равно он наш. Мы все — наши. Единый мир. Общие проблемы (они ведь и так общие!!!). Ничего подобного. Все притихли, скукожились и только зыркают перископами из-за таких внешне прозрачных и безвизовых, а на самом деле твердокаменных границ. Тьфу!

Мы окончательно привыкли делать хорошую мину при плохой игре. Вот настоящее и единственное глобальное достижение XXI века. Любую пакость и глупость, всякое своеволие и недомыслие мы в состоянии аргументированно выдать за благодеяние и стратегический расчет. Основа такой политики была заложена еще сто лет назад, когда стало ясно: XXI — й будет веком катастроф. Мы не хотели, чтобы предсказание сбылось, и не дали ему сбыться. Какой ценой? Перепаснули страшные проблемы следующим поколениям, и все дела. Нам даже не очень стыдно — мы действительно не знаем, как эти проблемы снять. У нас нет лидеров, способных мобилизовать общество на их решение. Ведь наши лидеры, как и сто лет назад — прирожденные… лидеры! И мы изо всех сил держим их за ошейники.