«Если», 2000 № 05

Зато вторая попытка — повесть под названием «Сага о Пеликане Уэсте» — появилась-таки в февральском выпуске «Astounding…» за 1937 год. С этого момента Эрик Фрэнк Рассел числил себя профессиональным писателем — и, как показало время, в этой самоидентификации было больше трезвого расчета, чем юношеского максимализма.

Во всяком случае первым британским автором, чьи произведения начал регулярно печатать ведущий американский журнал, оказался именно он — Эрик Фрэнк Рассел.

Вообще-то научной фантастикой он заинтересовался, как это принято, с детских лет, и до той поры, пока не открыл первый в своей жизни научно-фантастический журнал, жадно поглощал все, что попадалось под руку. Точнее, не все, а преимущественно литературу, густо замешанную на фантастике: сказки, «северные» мифы, староанглийские легенды и предания. А из творивших тогда писателей-фантастов на него наибольшее влияние оказал Стэнли Вейнбаум. Правда, в отличие от большинства авторов, составлявших лицо тогдашней англоязычной science fiction, Рассел с самого начала привнес в жанр некое новшество, дефицит которого до войны ощущался особенно остро, — юмор.

Так что представление о Расселе-юмористе и сатирике не лишено оснований. Другое дело, что этим его вклад в научную фантастику не ограничился.

Чтобы понять, как, на какой почве произросла самая известная книга Рассела — уже упоминавшийся роман «Зловещий барьер», — необходимо краткое отступление.

Потому что, наряду с космонавтикой, молодой Рассел не на шутку увлекся и более чем странными идеями американского «нетрадиционного мыслителя» — Чарлза Форта (1874–1932). А эта колоритная личность у нас мало кому известна. Хотя доморощенным энтузиастам и проповедникам идей «палеоастронавтики», НЛО и тому подобных теорий знать о своем безусловном «предтече», наверное, следовало бы. Как и молодежи, на полном серьезе воспринимающей сюжеты «Людей в черном» и «Секретных материалов».

Как ни относись к еретическим идеям Форта, неоспоримо одно: им был накоплен поистине бесценный «эмпирический материал»! Форт перерыл все газетные подшивки, до которых смог добраться, и первым скрупулезно записал, рассортировал и каталогизировал всю когда-либо появлявшуюся информацию о разных природных диковинах, как то: дожди из лягушек, странные светящиеся объекты в небе, загадочные исчезновения людей и все в том же духе.

Беда Форта — с точки зрения научных критериев — в том, что он подгонял факты под изначально выдвинутую гипотезу. Иначе говоря, Форт с обезоруживающей непосредственностью хватался даже за самую ненадежную информацию, подтверждающую его идею; и напротив — всячески старался не замечать каких-либо аргументов, свидетельствовавших против нее.

В частности, его идефикс состоял в том, что мы, вид homo sapiens, сами о том не догадываясь, являемся «чьей-то собственностью» («We are property!»). Не венец творения и не пуп Земли — а всего лишь аналог домашнего скота на гигантской космической «ферме», управляемой невидимыми паразитами, подключившимися к нашей нервной системе! И вектор человеческой истории, оказывается, направляется так, как это выгодно неведомым фермерам…

Отсюда и наше недоумение при виде дождей из лягушек и рыб. Много ли понимают в происходящем мирно жующие травку буренки, когда провожают взором хозяйку, выбрасывающую мусор на свалку! Веселенькая аналогия, верно?

Однако именно ее настойчиво проводит первый и самый известный роман убежденного «фортеанца» Рассела — «Зловещий барьер». Фраза, открывающая книгу, воистину зловеща: «Первую же корову, восставшую против доения, ждет смерть — быстрая и неотвратимая». Речь, естественно, идет о человечестве, которое «пасут» некие инопланетные разумные светящиеся шары — «витоны»… Вот вам и безобидный юморист и весельчак!

Судьба романа тоже, мягко сказать, нетрадиционна. Вначале Рассел предложил его в «Astounding…», где только что сменился главный редактор. Новый — звали его Джон Кэмпбелл — по прочтении рукописи так впечатлился, что решил… создать еще один журнал фантастики, где собирался напечатать не только роман Рассела, но и вообще публиковать продукцию того же рода! Так под один-единственный роман запустили новое периодическое издание, названное без затей «Unknown» («Неведомое»).

Идеями некоего вселенского заговора молчания, направленного против непомерно любопытного человечества и осуществляемого «людьми в черном» (через контролируемые ими правительственные учреждения), пронизаны и два других ранних романа Рассела — «Смертельное святилище» (1948) и «Космические стражи» (1953). И хотя у подобной мифологии есть и сторонники, и противники, объективности ради следует сказать: именно эти книги принесли Эрику Фрэнку Расселу популярность и даже славу в мире англоязычной фантастики. По крайней мере, когда в том мире произносят его фамилию, большинству сразу же приходят на память «Зловещий барьер», «Космические стражи» или «Смертельное святилище».

Романы Рассел продолжал писать и в 1950-е годы, и десятилетием позже. Большого переворота они не произвели, но и не остались незамеченными.