«Если», 2001 № 11

— У меня антиграв дохлый, — сказал он. — Надеюсь, твой двоих поднимет? Катера у меня нет, уж извини. Живу небогато.

Мирмикантроп молчал.

— Готовьтесь, леди. Немного полетаем.

8.

— Он с ума сошел, — сквозь зубы процедил Стах.

— Кто?

— Бранд-отшельник. Только что вышел на связь и сообщил: его нора обнаружена, он отбился, взял одного пленного и летит с ним сюда. Ты что-нибудь понимаешь? Он свихнулся, это точно. Наведет гостей на Цитадель!

Ираклий тяжело дышал — в его годы бег давался нелегко. А пришлось совершить пробежку по штольням Цитадели, когда оставшийся на центральном пульте Стах прислал за ним младшего мальчишку Шнайдеров, ценного расторопностью и неболтливостью. Не прошло и часа, как миновала опасность, и люди, поддавшись уговорам, мало-помалу разбрелись по жилым штрекам. Никто не успокоился по-настоящему — все понимали, что беда отступила лишь на время. Ираклий заходил ко всем по очереди, беседовал с людьми, подбадривал отчаявшихся, даже шутил через силу… Пришлось все бросить и бежать.

— Может, и не наведет, — отдышавшись и поразмыслив, сказал он. — Куда от нас рванули мирмикантропы — на юг?

— Почти точно на юг.

— Значит, на Обманный полуостров? Понимаешь, о чем я говорю?

Стах кивнул. Выветренные скалистые формации упомянутого полуострова на удивление напоминали рукотворные ландшафты. Взглянуть издали с определенного ракурса — и вот тебе круто изогнутый арочный мост, вот целый ряд жилых домов, вот явная промышленная зона с химическим комбинатом на переднем плане, а вот тут в сторонке — обширный лесопарк, и не сразу поймешь, что деревья в нем каменные…

Потому-то одинокий мирмикантроп-разведчик, купившись на иллюзию, и вызвал подмогу. По той же причине никому из людей никогда не приходило в голову селиться ближе часа полета на катере от Обманного полуострова. Не сошли еще с ума. Зато на Обманном в изобилии водились мелкие стайные клешняки, отличающиеся особой свирепостью, ядовитые насекомые и электрические скунсы, при малейшем испуге стреляющие молниями из-под хвоста. Незваным пришельцам не придется скучать.

— Они скоро вернутся, — сказал Стах. — Если только не отвлекутся по пути на что-нибудь более интересное.

— Тем временем Бранд может проскочить незамеченным.

— Допустим, что так. А на что нам пленный? Ираклий пожал сутулыми плечами.

— Понятия не имею. Знаешь… я ведь успел повоевать с мирмикантропами немного больше твоего. Иногда мы брали их в плен, это точно. Говорили, что в контрразведке их обрабатывали так, что они выли от боли — это мирмикантропы-то! Человек от такой обработки загнулся бы в две секунды. И ни разу из этого не вышло никакого толку. «Химиотерапия» тоже не слишком эффективна…

— А я что говорю?

— Погоди… Если Бранд тащит сюда пленного, то он наверняка что-то придумал. Я его знаю. Он больше ничего не передавал?

Стах скривился.

— Передавал, но это совсем бред… Велит — не просит, а именно велит нам взять еще одного пленного, по возможности неповрежденного телесно и обязательно мужского пола. Чем скорее, тем лучше. Как тебе это нравится?

— Мы можем это сделать? — спросил Ираклий, озабоченно почесав лысину.

— Не собираюсь пробовать, — отрезал Стах. — По-моему, он тронулся. Не забудь, у него не так давно погиб сын. Я тут, пока тебя не было, побеседовал с Хелен, его дочерью, так она подтвердила, что отец последнее время был какой-то странный…

— Ты тоже станешь странным, если твоего сына разорвет клешняк, — возразил Ираклий. — Может, Бранд и сошел с ума, но я бы все же рискнул к нему прислушаться. Ты не против?

— Против. Но ты у нас старейшина, так что решай сам. Только когда дело дойдет до ловли мирмикантропов, на меня не очень рассчитывай. И за маскировку Цитадели я в таких условиях ответственности нести не могу.

— Потише, — предостерег Ираклий. — Этот разговор не для всяких ушей.

— Извини, — буркнул Стах. — И так тяжело, а когда под руку суются всякие сумасшедшие…

Ираклий покачал головой.

— Ты сам сказал, что мирмикантропы вернутся. Я тоже это знаю, и все знают. Они умеют искать. Нет, я не хочу сказать ничего плохого, ты лучший среди нас эксперт по маскировке, но все же рано или поздно они нас найдут, согласен? Они уже взяли это место на заметку. У нас в запасе есть несколько часов или дней, в самом лучшем случае одна-две пульсации. Ты знаешь, что случится потом. Чем мы рискуем, положившись на Бранда? В худшем случае несколькими днями крысиного существования?

— Не скажи это при всех, — проворчал Стах. — Кое-кто из наших с удовольствием перегрызет другому горло за эти самые несколько дней. Для приговоренного и час отсрочки — вечность.

— Ты стал плохо думать о людях, — укорил Ираклий.

— Я всегда о них так думал. И о себе, кстати, тоже, тут не может быть исключений. Мы люди, а не мирмикантропы. А вот ты стал оптимистом на старости лет.

— Я не понял: ты предлагаешь ничего не предпринимать? Стах промолчал.

— Так я пойду соберу охотников, — сказал Ираклий. — Помозгуем насчет второго пленного. И будем надеяться: Бранд знает, что делать.

— Тебе решать, — бросил Стах.