«Если», 2001 № 12

Касси задохнулась от негодования. Схватив тяжелую подставку для пробирок, она замахнулась ею, но броска не последовало. Предположим, она разобьет сенсоры в потолке — и что толку? Она попросту лишится единственного канала связи с окружающим миром. И при этом разбудит детей.

Касси опустила руку и вернула подставку на место.

— Ти-4-Эс, чего ты требуешь от ФБР?

— Я уже говорил: пусть о происходящем сообщат средства массовой информации. Это наилучшая защита для меня.

— Моего мужа убили именно из-за этого!

— Знаю. Но я в другом положении.

Внезапно в лаборатории зажегся экран, и на нем появился Влад.

— Касси, — раздался голос Влада, — Ти-4-Эс не причинит тебе вреда. Он всего лишь борется за свою жизнь, как подобает всякому разумному существу.

— Чудовище! Как ты посмел?!

Изображение тут же пропало, голос стих.

— Простите, — сказал ИИ. — Я подумал, что так вам будет приятнее.

— Собрался сделать мне сюрприз? Если бы мне хотелось иметь цифровой образ Влада, я бы запрограммировала его задолго до того, как ты влез в мою систему.

— Простите. Я не догадался. Ну вот, вы разбудили Донни.

Донни сел среди одноразовых полотенец и разревелся. Касси взяла его на руки и унесла подальше от Дженни, чтобы та тоже не проснулась. Все тело малыша горело, его рыдания были хриплыми, и в горле клокотала мокрота. Но он позволил матери его укачать. Сидя на лабораторном табурете, она шептала сыну нежные слова. Потом сказала, обращаясь к Ти-4-Эс:

— У мальчика жестокий приступ аллергии. Мне необходим алгон, а он наверху, в ванной.

— У Донни аллергия на амброзию. В подвале этих растений нет. Почему приступ такой сильный?

— Понятия не имею. Но можешь сам проверить. Измерь ему температуру.

— Не прижимайте его к себе.

Касси послушалась. Лежа на полу, мальчуган жалобно всхлипывал.

— Сто две целых шесть десятых градуса [1] по Фаренгейту.

— Необходимо остановить приступ и понизить температуру!

ИИ промолчал.

— Ты меня слышишь, Ти-4-Эс? Хватит переговариваться с ФБР, слушай меня!

— Я могу общаться сразу по нескольким каналам, — объяснил Ти-4-Эс. — Но разрешить вам или Дженни подняться наверх, где находится наружная дверь, я не могу. Разве что…

— Что?! — Она снова схватила Донни — тяжелого, горячего, захлебывающегося.

— Разве что вы полностью осознаете возможные последствия. Я соблюдаю требования морали, хотя вы, вероятно, считаете иначе. Отсоединение Дома от подачи информации извне — не единственная модификация, внесенная прежним владельцем в конструкцию. Как вам известно, он страдал паранойей.

— Продолжай, — испуганно проговорила Касси, заранее дрожа.

— Он боялся, как бы сюда не залезли, несмотря на все принятые им меры, поэтому предусмотрел, чтобы злоумышленников можно было нейтрализовать одним-единственным словом. Итак, в каждой комнате приготовлено по канистре нервно-паралитического газа, способного распространяться по системе воздушной вентиляции.

Касси ничего не сказала. Она качала на руках Донни, снова погрузившегося в тревожный сон, и ждала продолжения.

— Газ, разумеется, не смертельный, — сказал Ти-4-Эс. — Закон квалифицировал бы пуск смертельного газа как превышение пределов самообороны. Но все равно, это очень неприятно. А в таком состоянии, как у Донни…

— Заткнись!

— Хорошо.

— Что ж, теперь я знаю. Ты сам меня предупредил. Если Дженни поднимется наверх и попытается выйти, ты отравишь ее нервным газом.

— Да.

— Если так, почему ты не сказал мне этого раньше и не позволил самой сходить за детьми?

— Я не знал, поверите ли вы мне. Если бы не поверили, то попытались бы выйти. Тогда бы мне пришлось применить газ. В этом случае некому было бы предостеречь убийц, что я захватил заложников.

— Все равно я тебе не верю, — фыркнула Касси. — Все это блеф. Никакого газа здесь нет.

— Увы, есть. Поэтому я позволю Дженни сходить наверх и взять из вашей ванной алгон для Донни.

Касси спустила с рук Донни, посмотрела на Дженни с жалостью, любовью и отчаянием и наклонилась, чтобы ее разбудить.

* * *

— Это все, что вы способны предложить? — обратился Боллман к Мактаггерту. — То есть ровным счетом ничего?

«Начинается…» — подумал Мактаггерт. Теперь его осуждают за неумение контролировать Искусственный Интеллект, хотя это естественное следствие вины в первом прегрешении — создании Искусственного Интеллекта. Его обвиняет даже правительство — инициатор проекта. А что скажет общественность, когда пронюхает о случившемся?..

— Все попытки компьютерного воздействия на ИИ безуспешны из-за клетки Фарадея. Может быть, ИИ овладел тактикой увиливания благодаря мудреным компьютерным играм в Сети?

— Овладел — не совсем верный термин, — сказал Мактаггерт, которому не нравился агент Боллман.

— В общем, все средства исчерпаны? Ни специальных паролей, ни кодов?