«Если», 2003 № 06

С точки зрения постороннего наблюдателя, путешествие из Лагеря Дружбы, расположенного посреди пояса Койпера, на Землю, принадлежащую Внутренней Системе, могло продлиться от восьми до десяти часов, в зависимости от общей загруженности сети и совмещения ее различных узлов и каналов. Самим же мальчикам такое путешествие казалось (а практически и было) мгновенным и ничуть не более удивительным или значительным, чем переход на другую сторону занавеса.

По желанию они могли сделать с себя множество копий и высыпаться из портала на другом конце пути целой армией двойников. Могли выбрать любимый цвет и стать, например, ярко-синими. Могли изменить пространственную ориентацию тела и выйти на Землю задом наперед. Но ничего подобного они делать не стали и появились из НОСКОКа. такими же, какими и вошли. Ничего с ними не произошло за субъективный момент пребывания в Сети. Все перечисленные и тому подобные выходки могли бы перегрузить фильтры, а это было чревато серьезным расследованием.

По ту сторону занавеса оказались Афины, где как раз наступил невыносимо жаркий полдень. Один короткий шаг привел их в Калькутту, где оказалось не только жарко, но и невыносимо душно от влажных испарений, ибо там был сезон муссонных дождей. В конце концов они очутились в теплом по-летнему Денвере, где солнце уже приближалось к горизонту и веял легкий прохладный ветерок. Подростки вывалились из портала на станции Маркет-стрит и, сбившись в кучку, принялись болтать, подталкивая друг друга локтями и хихикая. Наконец-то желанная свобода! Известие о побеге никак не могло добраться до Земли раньше, чем сами беглецы, и пройдет еще немало времени, прежде чем их начнут по-настоящему искать.

Ближайшая доска объявлений из анимированного всекамня гордо рекламировала станцию Маркет-стрит в качестве одного из всего лишь пяти общедоступных трифаксовых депо в деловой части города. Небольшая карта наглядно показывала их расположение. Оказалось, что эти депо рассеяны с интервалами около двух километров по территории, очертаниями напоминающей почку. Текст под картой информировал читателя, что права на владение и пользование персональной трифаксовой калиткой в заповедной зоне строго ограничены.

В зависимости от желаемого пункта назначения в их распоряжении оказалось три вида городского транспорта: публичный ховеробус (бесплатно), автомобильное такси ($) и двуконный кэб ($$). Разумеется, можно было также прогуляться пешком, что, согласно объявлению, весьма поощрялось в коммерческой заповедной зоне такого класса, как Денвер.

— О-о-о-о-о! — простонал один из мальчиков с деланно потрясенным видом, подчеркивая ремарку ироническим воздеванием к небесам расслабленных рук. Звали его Йанебеб Фекре, а этот картинный жест, по его замыслу, передразнивал повадки изнеженных аристократов. Подлинная ирония заключалась в том, что по меркам Лагеря Дружбы Йанебеб Фекре как раз считался изнеженным аристократом, будучи гиперактивным отпрыском двух широко известных телекритиков. Фэк из маленького волшебного народца ТиВи.

— Заткнись, — мягко посоветовал ему Баскаль. — Денвер остался прежним, примитивным. И это здорово.

Конрад видел этот город только по телевизору, но был склонен согласиться с принцем. В дни молодости их родителей трифаксовая технология пронеслась по миру бешеным смерчем, ковровой бомбежкой прошлась по городам, безвозвратно изменяя карты и ландшафты Земли. Многие города превратились в пространства-ульи с миллионами доступных адресов, чье физическое местоположение не имеет совершенно никакого значения. Исчезли улицы с пешеходными тротуарами, исчезли целые кварталы, а в некоторых случаях исчезли даже сами города, преобразовавшись в гипотетические общности, чьи аванпосты были разбросаны по всей Солнечной системе.

Однако местные городские власти, предчувствуя катастрофу, вовремя выставили кордоны вокруг исторического сердца Денвера, дабы защитить его от диктата удобства и выгоды. Теперь тут был не просто Детский Город, но еще и Федеральный Исторический Округ, входивший как составное звено в цепочку Живых Музеев.

Сам терминал станции располагался под землей. Зал ожидания являл собой тускло освещенное урбанизированное пространство со старомодными колоннами, информационными киосками, буфетными стойками, где можно слегка перекусить, и допотопными телефонными будками, служившими, вполне вероятно, всего лишь эффектной декорацией. Еще одна доска объявлений, обрамленная крохотными красными огоньками, предлагала расписание плановых перерывов в работе порталов, а также временные окна широкополосной связи с определенным местом назначения: ГОНОЛУЛУ 21:15–21:17 СЕГОДНЯ. На потолке зала, как они заметили, красовались ряды рельефных цифр, но что эти цифры могли означать, так и осталось неизвестным.