«Если», 2003 № 10

— Клоп, я вспомнил, кто такие раэли. Это секта, которую лет семь назад запретили в Штатах. Против нее поднялись все, от католиков до вудуистов. Было даже особое закрытое заседание Конгресса. Потом правозащитники еще что-то пищали про невинных шарлатанов. А теперь скажи: ты сам сдуру вообразил себя раэлем и назначил протектором? Или эти товарищи просочились сюда, к нам?

Он потрогал удостоверение.

— Полиграфическое исполнение радует. Ну так как же? Ты заказал эту штуковину в единственном числе? Или ее вручил тебе раэль-эмиссар сорок пятого ранга?

— Боря, дай мне позвонить по телефону, — попросил Клоп.

— Не дам. Удостоверение — на русском языке. Очень интересно! Выходит, просочились и стали вербовать наших местных сумасшедших… Но на кой им региональное отделение в Мухотраховке, хотел бы я знать!

И тут же подсознание выдало ответ, предъявив синий дорожный указатель — «Матрюховка — Долгое — 32 км». Долгое: никому не нужный, выселенный с глаз долой, занятый в своих лабораториях неизвестно чем, вышедший из-под всякого контроля., агонизирующий институт органического синтеза…

И сам же Вишняков его туда выпер!

Вот где у нас теперь новое человечество рождается…

* * *

Когда Адька-Адлер принес на кухню следующую порцию находок, Клоп отвернулся от него. Может, стыдно было смотреть парню в глаза, а может, не хотел показывать зреющий под глазом синяк. А ссадину на затылке под волосами все равно не видно, настолько волос еще хватает.

— Целая ведомость, надо же! — воскликнул Вишняков, растирая левой рукой кисть правой. — «Проведена разъяснительная работа», «Проведено посещение на дому», «Проведено совместное моление», «Проведен урок скроделирования»… Клоп, а это что такое?

— В Матрюховке их всего четверо, зато в Игнашкове пятнадцать человек, — Адька-Адлер предъявил список. — Смотрите, они тут за денежные суммы расписывались.

— И сколько теперь платят за бескорыстную веру? «Яшутин Николай — пятьсот рублей». Не густо. «Яшутина Зоя — восемьсот рублей».)то что — в месяц, в неделю? А, Клоп?

— По обстоятельствам, — буркнул тот. — У них там цех закрылся, людям жрать нечего. Вся надежда на огород.

— Кормилец и благодетель, значит… А отчетность предъявляешь в Долгое? Кому? — Вишняков повернулся к Адьке. — Ну ты, сынок, гений сыска! Но там наверняка есть более серьезные бумаги и, соответственно, тайник. Попробуй, а?

— Можно, — согласился юноша и поспешил на поиски тайника.

— Великое дело азарт, — произнес Вишняков. — Значит, что мы имеем? Мы имеем: секта разлей, благополучно исчезнувшая в Штатах, Франции и прочей Европе, перебазировалась в нашу глубинку. Но не вся целиком, с чадами и домочадцами, а «головка». Так, Клоп? Ведь в просторах Российской империи войско Чингисхана спокойно затеряется! Когда в Штатах у них земля под ногами загорелась, они уже подготовили плацдарм в России. И хороший, доложу я тебе, плацдарм. Почему тебя занесло к раэлям — это понятно. Хочется миром порулить! И ты же доложил, что в Долгое переезжает институт оргсинтеза. Для них это было как подарок судьбы. Прибыли к нам с липовыми документами, это и ежу понятно. Но ведь иностранцев с визами хоть как-то контролируют. Как ты их, Клопище, сюда притащил?

— Через Казахстан…

Вишняков только рот разинул. О подробностях спрашивать не стал — подробности наверняка были в большом количестве и разной степени маразма.

— Они слишком рано прокукарекали про свои опыты. Общество оказалось не готово к тому, что буквально завтра на смену придут потомственные гении. К тому же, согласись, Клоп, первые два клонированных ребенка на самом деле были никакие не клонированные! Обычным путем сотворенные младенцы! Только это выяснилось пару лет спустя. Но сдается мне, что тут, в Долгом, трудятся уже не шарлатаны.

— Тут Дайана Рамирес со своей командой, если тебе это что-то говорит, — гордо сообщил Клоп.

— Ни хрена не говорит, но я тебе верю. Ну, не так уж глупо было спрятаться в Долгом и отсюда готовить генетический десант… Но почему Немка? Никого получше не нашли? Мир, состоящий из малахольных Немок, это, знаешь ли, уже за гранью всего!

— А ты бы назвал вот этого малахольным? — Клоп мотнул головой в сторону двери, которую пару минут назад закрыл Адька-Адлер.

— Значит, клон? Действительно клон?! — Вишняков понимал, что догадался правильно, но именно сейчас, получив подтверждение догадки, струхнул: а не безумие ли, не сон ли, не розыгрыш ли дурацкий?

— Ну, клон. Первый, между прочим! И что — малахольный?! У Немки мать была клуша какая-то затюканная! Что она могла воспитать? Да она его ложку до рта донести не научила! А мы!..

— Погоди! Так почему же именно Немка? Только чтобы доказать силу воспитания, что ли? Стоило ради этого тащить сюда через Казахстан людей и деньги! А ведь деньги-то серьезные, а? Я читал — к этим раэлям и миллионеры примкнули!

— У Немки были фантастические математические способности, — сказал Клоп. — Помнишь, когда Лошадь заболела, к нам прислали такого смешного мужичка. В шестом, что ли, классе?

— В седьмом, — поправил Вишняков. — Семен, Семен…

— Семен Ильич. Он у нас две четверти был.

— Точно.