«Если», 2004 № 02

Они надеялись увидеть на Земле иное общественное устройство, познакомиться с иными путями решения проблем. Возможно, пришелец тоже вернулся домой к горькой действительности. Я пробовал мысленно сравнить себя с ним. Хотелось верить, что мы похожи.

Вот только удалось ли ему понять, сколь хороша эта женщина?

Сотрудник ФБР чего-то ждал. Наверное, моего последнего слова — перед тем как меня выдворят из страны и посадят на отправляющийся в Бразилию пароход.

— Кажется, мы оба остались безработными, — заметил я.

Крейвен едва заметно усмехнулся.

Тут я увидел у него на столе картонные коробки с моими фотографиями. Их намеревались отправить вместе со мной.

— Хотите взглянуть на мои работы? — предложил я. — Они по-своему красивы.

Перевела с португальского Людмила БУРМИСТРОВА

Браулио Таварес Paperback Writer

Мерцают хрустальные люстры, и блики света мечутся между мраморными стенами и золотыми рамами больших салонных зеркал. Слышен неразборчивый шум голосов, который становится все громче по мере того, как люди проходят через ворота Дворца Концертов, постепенно заполняя вестибюль. Впрочем, некоторые посетители прямиком направляются к огромной парадной лестнице, покрытой коврами из меха шиншиллы и соболя. Темнокожий мужчина изучает программку. Его пышная шевелюра тщательно выбрита на макушке, обнажая костистое полушарие черепа, на котором изображен логотип какой-то секты.

— Сегодня у нас будет на выбор одиннадцать Циклон, — комментирует он. — Зачем так много?..

Его спутница тоже с голым черепом. Тело ее закутано и просторное одеяние из синтетической паутины, словно в облако.

— Наверное, этот тип — не такой уж великий исполнитель, — говорит она, — если он пытается произвести впечатление обилием опций.

— Да я вовсе не против количества! — восклицает мужчина. — Почему-то оно всем колет глаза, но в данном случае именно количество имеет концептуальное значение. Упор на качество делает искусство вульгарным, и если каждый будет стремиться увидеть то, что хочет, то единое сопереживание никогда не возникнет!..

Люди продолжают входить в вестибюль. Женщина трогает мужчину за руку и указывает на кого-то в толпе.

— Ну наконец-то!.. Посмотрите, кто пришел.

С другого конца вестибюля к ним приближается человек с густой черной бородой и в черной тунике. Он держит левую руку на уровне груди, и вокруг его запястья обвивается змея. Завидев супругов, чернобородый улыбается.

— Профессор Аркандал!.. Неужели я вижу призрака? — говорит он. — Впрочем, появление таких призраков, как вы, всегда только приветствуется.

— Нет, Аксис Бруно, это я собственной персоной, — говорит Аркандал. — Вы же знаете, что мы не гнушаемся Концертами.

— Да-да, я знаю, вы не презираете их, — говорит Бруно. — Но мне известно и то, что обычно вы посвящаете вечера более благородным зрелищам. — Он останавливается перед супружеской парой и отвешивает поклон женщине. — Леди Оланда, даже звезды не могут сравниться с вашей красотой.

— Спасибо, Бруно, — говорит женщина. — Жаль, что Концерты стали такой редкостью. Если бы они проводились чаще, то мы бы чаще встречались.

Бруно рассеянно поглаживает указательным пальцем голову змеи, которая попеременно разглядывает то мужчину, то женщину.

— Декаданс имеет свои преимущества, — говорит он. — В двадцатом веке нас было мало. Потом наступил век славы, толпы, баснословных состояний. Ему на смену пришла эпоха дешевых подделок, и плебс кинулся в храмы искусства: А сейчас мы вернулись к истокам: нас мало, никто нас не понимает и не интересуется нами. И никто не мешает нам наслаждаться этим скромным счастьем.

Мелодичный сигнал перекрывает гул голосов. Аксис Бруно смотрит на свою правую ладонь, под кожей которой мерцают золотистые цифры.

— У нас еще есть несколько минут, — говорит он. — Желаете что-нибудь выпить?

Леди Оланда вопросительно смотрит на Аркандала, но тот отрицательно качает головой.

— Я люблю наблюдать, как собирается публика, — говорит он.

— О, разумеется, — соглашается Бруно. — Ученые так редко выходят из дома, что должны с толком использовать каждую минуту…

— Не в этом дело, — возражает его собеседник. — Просто, насколько я знаю, сегодня здесь будет Инго Вандаас.

Кажется, Аксис Бруно моментально теряет свои самоуверенные замашки. Он смотрит на Аркандала с удивлением и легкой досадой.

— Вот оно что, — произносит он. — Значит, вы пришли смотреть не Концерт, а Вандааса.

— Мы решили, что этот Концерт будет особенным, — по-прежнему улыбаясь, говорит леди Оланда.

От толпы, которая плещется вокруг них, отделяются и медленно подходят три маленькие, хрупкие женщины с остроконечными ушами. Их длинные платья волочатся по ковру, на плечи накинуты шали, изготовленные из старых бумажных газет.

— Сестры Умулки, — кланяясь, приветствует их Бруно. — Даже звезды не могут сравниться с вашей красотой.

Сестры благодарят его наклоном головы и дружно здороваются с супругами.