«Если», 2005 № 12

Завидев их, Эрис запрокинула голову и испустила переливистую птичью трель. А затем, пританцовывая на бегу, бросилась на двух друзей, кружась и лупя себя локтями по бокам. Даже не будь у нее силы помешанной, она все равно наводила бы ужас, ведь сразу становилось понятно: богиня способна на все. А сейчас при виде такого зрелища сжался бы от страха даже самый смелый человек.

По знаку Дарджера все сатиры выступили на дорогу и как один опрокинули на богиню бурдюки с водой. Десяток их бросились к ней и налепили на ее тело пластыри. Ошеломленная внезапным нападением, богиня рухнула наземь.

— Разойтись! — крикнул Дарджер.

Сатиры отступили. Лишь один, слегка замешкавшийся, пока искал место для пластыря, попался в сети остаточных феромонов и сейчас занес ногу, чтобы пнуть поверженную богиню. Но Папатрагос метнулся к ним и оттащил соплеменника.

— Остынь! — приказал он.

Эрис забилась на земле, перевернулась на живот, и ее стошнило. Потом очень медленно она поднялась на ноги. Неуверенно и удивленно огляделась по сторонам. Ее взгляд прояснился, в лице боролись раскаяние и ужас.

— О, сладчайшая наука, что я наделала?! — вопросила она и вдруг взвыла: — Что случилось с моей одеждой?

Она попыталась прикрыться руками.

Один из сатиров помладше захихикал, но умолк под суровым взглядом Папатрагоса. Сэрплас тем временем подал богине свой камзол.

— Прошу вас, мадам, — галантно сказал он и обратился к сатирам: — Разве вы не несли одеяла для жертв пожара? Бросьте одно даме, из него получится отличная юбка.

Кто-то выступил было вперед с одеялом, но потом замялся:

— А это безопасно?

— Пластыри, которые мы вам дали, защитят от ее воздействия, — заверил его Дарджер.

— К сожалению, это были последние, — печально сказал Сэрплас и, перевернув коробку вверх дном, потряс ею.

— Леди Эрис по меньшей мере день будет испытывать огромную усталость. У вас есть комната для гостей? — спросил Дарджер Папатрагоса. — Можно ей у вас отдохнуть?

— Почему нет? Ферма и так уже похожа на лазарет.

При этом упоминании Дарджер поспешил внутрь узнать, как чувствует себя Феодосия.

Но когда он вошел в дом, Феодосии там не оказалось. И Ании с матерью тоже. Сперва Дарджер заподозрил, что дело нечисто. Но краткий осмотр помещений не выявил следов борьбы. И действительно, перины исчезли (вероятно, на телеге, которая тоже пропала), и весь беспорядок, возникший с их появлением, был ликвидирован. По всей вероятности, женщины куда-то отправились с известной только им целью. От этой мысли Дарджеру стало очень и очень не по себе.

Тем временем снаружи все громче раздавались голоса собравшихся людей и сатиров. Просунув голову в дверь, Сэрплас кашлянул:

— Линчеватели ждут.

Поток вооруженных цепами, секачами и вилами людей и сатиров тек по горной дороге к монастырю святого Василиоса. На каждом перекрестке из темноты возникали все новые группки фермеров и горожан, вливались в него и приливной волной неслись дальше.

Дарджер начал беспокоиться: что случится, когда взявшийся за оружие мирный народ разойдется вовсю? Потянув Сэрпласа за рукав, он отвел друга в сторонку.

— Ученым спастись легко, — сказал он. — Им надо только спрятаться в лесах. Но меня тревожит запертый в крипте Дионис. Разъяренная толпа вполне способна поджечь монастырь.

— Если срезать путь через поля, я смогу добраться туда раньше, но не намного. Не составит труда перебраться через заднюю стену, выбить дверь и освободить его.

Такое великодушие тронуло Дарджера.

— Это исключительно порядочно с вашей стороны, друг мой.

— Фу! — надменно фыркнул Сэрплас. — Пустое.

И исчез в темноте.

К тому времени, когда возмущенные жители Аркадии добрались до монастыря святого Василиоса, их было около сотни. Луна стояла высоко над редкими клочьями облаков и светила так ярко, что отпала необходимость в факелах — разве что для моральной поддержки. Завидев руины, толпа взревела и бегом бросилась к ним.

Но вдруг остановилась.

Поле перед монастырем кишело кальмарами.

Даже в лаборатории они вызвали у Дарджера омерзение, но сейчас, когда выстроились рядами наподобие армии под открытым небом, по которому неслись рваные облака, кальмары казались просто чудовищными в своей нелепости. Хлеща вокруг себя щупальцами, головоногие перешли в наступление, и только теперь стало ясно, что в их конечностях зажаты мечи, пики и прочее оружие, выкованное наспех, но, очевидно, вполне пригодное для членовредительства и убийства.

Вспомнив, однако, что они боятся огня, Дарджер схватил факел и ткнул им в ближайших врагов. Пощелкивая и вереща, они отхлынули.

— Факелы наперевес! — вскричал он. — Выстроиться за факельщиками!

Так они и атаковали, а армия кальмаров отступала, пока не оказалась у подножья самого монастыря.

Но там, на широкой старой стене их ждало еще одно существо, похожее на чертенка. Это был лишь черненький комок плоти, однако его ловкие движения и быстрая поступь создавали впечатление невероятной жизненной силы. А еще его окутывала странная аура…

Присмотревшись, Дарджер понял, что перед ним старший научный сотрудник.