«Если», 2005 № 02

Офицер показал переселенцам, как правильно сесть вокруг таймера.

Переселенцы из Симы заняли огромную площадь. Плохо пахло. Сидящие в задних рядах ничего не видели, им передавали цифры голосом. Когда все наконец успокоились, офицер Стуун спросил Алди:

"Ты кто?"

"Наверное, биоэтик".

"Ты всегда так отвечаешь?"

Алди пожал плечами. Он не знал, как правильно отвечать.

Ему помогли сесть на мохнатую лошадь, на которой не за что было держаться. От лошади, как и от людей, пахло потом, только вкуснее. Выгнув шею, она красивым глазом сердито посмотрела на Алди, потому что от него тоже пахло. В долгом молчании синерубашечники далеко отъехали от места, где остались медитирующие переселенцы. Даже не видно стало людей и костров. Чтобы окончательно завладеть вниманием Алди, офицер Стуун сказал:

"Я люблю, когда говорят правду".

"Ну да. Но ее трудно говорить".

Офицер весело засмеялся:

"Ты нам многое расскажешь".

"Но смогу ли? У меня в голове путается".

"Мы поможем. Мы здорово научились отделять правду от вымысла".

"Это не очень больно?" — насторожился Алди.

"Разве ты слышал о нашем методе?"

"Наверное, нет".

Звезды светили нежно.

Лошади кивали головами.

Офицер Стуун весело улыбался и время от времени стучал зубами. Он не понимал некоторых слов, но сам Алди ему понравился. Он решил, что будет показывать странного переселенца на Территориях, подконтрольных синерубашечникам, и еще сильнее к нему расположился. Даже потирал пятнистый от лишая лоб:

"Жалко, у нас Язык кончился".

"Почему жалко?"

"Я бы угостил".

В этот момент далеко позади в ночной степи, затмив низкие звезды, безмолвно встала шапка чудесного неистового света. Белое с синим, потом фиолетовое. Длинные тени метнулись и неимоверно вытянулись. Задрожали, запрыгали колючие кустики. Люди и лошади как бы в одно мгновение достигли далекого горизонта, но туг же укоротились, вернулись на место. Сама земля задрожала, испуская низкий ужасный гул, а потом затряслась, задергалась так, что умные лошади легли.

"Вот хорошо. Теперь все маленькие существа, заполнившие кровь переселенцев, погибли", — удовлетворенно постучал зубами офицер Сгуун.

"Но сами переселенцы тоже погибли".

Офицер Стуун удивленно посмотрел на Алди:

"А как иначе? Они несли в себе множество смертей. Да и было-то их всего ничего, тысяч двадцать. Думаю, не больше. Ты же должен знать, что последняя эпидемия убила в областях Симы почти семьсот миллионов человек. Разве можно сравнивать? — Он засмеялся от удивления. — Теперь в областях Симы отдыхает земля, идут дожди. Когда эти области вновь заселят, можно будет снимать большие урожаи риса. И пиявки там самые вкусные. Чистишь канавку по колено в воде, а они так и присасываются".

"Но эти переселенцы погибли".

"Один погиб, другой появился. — Офицер Стуун мечтательно покачал головой: — Знаешь красивую световую гору? Вся в огнях. Каменные дома. Называется Экополис. Там мы тоже устроим медитацию".

"Ты бывал в Экополисе?"

Офицер Стуун удивился:

"У тебя, правда, в голове путается. Как я мог? Меня бы немедленно убили. Видишь лысину и кривые ноги? Кто меня такого пустит в Экополис? Это офицер Тэтлер. Он был красивый. Он бывал в Есен-Гу и приносил оттуда важную информацию. Он обманул всех. У него было длинное лицо, ему в Экополисе верили. Но потом и он исчез. Так думаю, что заразился. Он сам говорил, что если заразится, то убьет себя. Он никогда не уставал, даже крысы его боялись, а мы любили. Наверное, он заразился и убил себя, — весело постучал офицер Стуун зубами. — Если бы я знал, от кого и где он заразился, я бы выжег весь район".

Алди знал, где лежат кости двойного агента, носившего имя Тэтлер. Все врут и все говорят правду. Никогда не знаешь, кого к кому влечет.

Например, новенькую по имени Гайя влекло к нему, а она ответила на туффинг гаммельнского дудочника, на голове которого, как олимпийский венок, красовались крупные кудри. Самого Алди влекло к нежной Мутти, но отцом ее детей он не стал, потому что Мутти сама выбирала. Это всегда так. Верить никому нельзя. Правда непостижима.

"А ты бывал в Экополисе?"

Офицер Стуун тоже не ждал правды.

Тем не менее он внимательно слушал Алди.

Он отчетливо видел, как в пережитую действительность странного переселенца активно вторгаются пузыри ложной памяти. "Ну да, да, — кивал он согласно, — замкнутые и хитрые обитатели Экополиса единолично хотят определять будущее народов. Но у них нет истинного понимания свободы. Развитие ума в Экополисе напоминает опасную, запущенную болезнь. Они живут там, в темном чреве горы, как черви. Они никогда не видят звезд, а думают, что однажды полетят к ним. Конечно, на Территориях ежеминутно сотни тысяч людей гибнут от неизвестных болезней, но только отсюда видны настоящие звезды, разве в Экополисе лучше? Это они пока отделываются Языками. Но скоро нам надоест, и мы им устроим настоящую медитацию".

"Огнем и дымом?"

"Огнем и дымом. Конечно".

"А когда такой день наступит?"

"Офицер Тэтлер тоже интересовался".

"И что ты ему отвечал? Есть у тебя ответ?"