«Если», 2006 № 10

Дальше я рассказывать не стал, дальше было печально. Я побоялся, что Май спросит: а почему я бежал из такого доброго интерната? Он не спросил: видно, почуял что-то. Мы пришли домой (Господи, «домой»!), помогли тете Марусе перемыть посуду, поразглядывали альбомы со всякой старинной (просто сказочной!) архитектурой. Света тоже разглядывала, тихонько дышала у нас за плечами. Май объяснил:

— Это папины. Я читать учился по надписям под картинками.

Мы поужинали оставшимися от обеда картофельными котлетами и молоком.

Евгения уложили, а остальные сели перед телевизором (не очень новым, с небольшим экраном). Тетя Маруся попыталась турнуть Тополят: скоро спать пора. Но они в два голоса заявили, что «помрем, но не пойдем».

Кино и правда оказалось замечательное. По-моему, было в нем даже что-то гриновское. Шло оно долго, и когда кончилось, за окошками был совсем синий вечер. Я вдруг понял, что отчаянно хочу спать. И не помню, как оказался в постели. А когда оказался… сонливость пропала. Я стал ждать, что вот придет и ляжет на соседнюю кровать Май. Но пришла тетя Маруся. Села на край постели. Тронула мои волосы.

— Ну и как тебе у нас, Гришенька?..

С ума сойти! Давным-давно никто меня так не называл! Это было… да, не хуже, чем «Грин». Я засопел. Потому что почувствовал: сейчас опять побежит из-под век, так же, как днем.

— Мне у вас… лучше всего. Только все равно придется… туда…

— А чего тебе в этом «туда»? Насильно не утащат…

Она не знала про ампулу.

Я всхлипнул.

Она опять погладила меня по волосам:

— Не грусти. Поживем — увидим… — Ушла, и сразу появился Май. Шумно улегся. Свет был выключен, однако в сумерках я разглядел, что Май вытащил мобильник.

— Хочешь посмотреть новости?

Я сказал «ага». Думал, он повернет ко мне маленький экран «коробочки» (которая, видимо, не только телефон и фотокамера, но еще и телевизор). Но Май щелкнул кнопкой, и в белую дверь ударил свет, нарисовал там большой кадр. Будто кино!

В кадре появился Регент. Давал интервью толпе журналистов. Длинноволосая девица — кокетливая, но, видать, не трусиха — задорно спросила:

— Ваше высокопревосходительство, у многих крепнет вопрос: у нас Империя, а когда же будет император?

— Хе-хе… — сказал круглолицый, с гладким пробором и бородавками на щеке Регент. — Вопрос, на первый взгляд, закономерный, но… не столь уж, сударыня, актуальный. Зачем вам император, если есть я… Шутка… А если всерьез, то проблема разрабатывается. К выборам основателя династии следует подходить со всей серьезностью и обстоятельностью, чтобы не повторился печальный прецедент…

Большинство журналистов дружно закивали, на девушку заоглядывались.

Все знали, что несколько лет назад Андрей Первый, выбранный из старинной семьи Мстиславичей — четырехлетний кудрявенький Андрюша, — умер от скоротечного лейкоза (некоторые шептались: «От лейкоза ли? И умер ли?»).

Мне до лампочки были Регент и династия. Маю, судя по всему, тоже. Он переключил программу, запрыгали мультяшные гангстеры…

— Какая удивительная у тебя штука, — сказал я. — И связь, и фото, и Тэ Вэ, и кино…

— И не только! — охотно откликнулся Май. — В ней куча всего. Говорят, даже белье можно стирать, если засунуть в резиновый пакет и опустить в бак. Нет, правда… И легко всякие игрушки прокручивать, в интернет выходить и даже в Информаторий. Конечно, только в открытую зону…

— Я не знал, что такие бывают…

— И я не знал! Это новое поколение электронной техники, такие штучки пока не продают. Мне дали ее зимой за первое место на конкурсе макетов, от общества «Большой союз».

— А что за конкурс?

— Для всех, кто хотел… Надо было построить макет старинного, как в прошлых веках, Инска… Я почти полгода сидел — мастерил да клеил… Мне знаешь почему первый приз дали? Я в макете соединил сразу несколько веков. И крепость как новая, и церкви, которые стояли в Инске в разные времена, и всякие дома, и памятники… Некоторые сперва спорили: это, говорят, исторически неправильно. Но главные судьи сказали: пусть неправильно, но достоверно…

Май, наверно, спохватился, что я подумаю, будто он хвастается. Замолчал, опять нажал переключатель. На двери появилась красная пустыня, а вдали треугольная пирамида под желтым небом. Два человека — кажется, мальчик и взрослый — шли к пирамиде и несли какую-то тяжесть. Мне вдруг почудилось, что от картины веет сухим зноем.

— Это что?

— Это… игра такая… — как-то напряженно сказал Май. — Непонятно, откуда взялась. Некоторые говорят, что просочилась прямо из Информатория… Надо на вершину пирамиды донести чугунный шар и опустить в жерло. Чтобы спасти весь мир. Вроде бы простая задача, а ни у кого не получается… А Грета сказала, что это не только игра…

По мне почему-то холодок прошел.

— Май… ребята поэтому и стараются найти шары?