«Если», 2008 № 01

— К сожалению, исследование оказалось бесперспективным. Цивилизация КР-Л никогда ничем подобным не занималась. Впрочем, в Метаправительстве были рады даже тем ничтожным результатам, которые он получил.

— Должно быть, он верил, что в этом действительно что-то есть.

— Мой муж был мечтателем, — сказала Остроу. — Его единственный недостаток — неспособность отличить практическую возможность от нелепой фантазии.

— Понятно.

— Не хочу показаться вам толстокожей. Разумеется, я его любила. Но он не смог полюбить КР-Л так, как я. Для него эти поездки всегда были в тягость.

Фернандо взглянул ей в глаза, пытаясь уловить хоть проблеск чувства.

— А после этого случая вы сами не испугались?

— Лишь на наносекунду. Пока не осознала, насколько важна эта работа. И насколько важен успех — ради блага человечества. — Она наклонилась вперед и указала в глубь туннеля. — Вот. Мы приближаемся к точке раздела. Это там, где оболочка туннеля становится прозрачной. Достигающие ваших глаз фотоны будут происходить от фотонов-аналогов в пространстве-времени КР-Л. Вы увидите их сооружения, их грандиозные машины… И будете поражены масштабами. Сама геометрия этих артефактов волнует до глубины души. Если картина вас смутит, просто закройте глаза. — Ее рука по-прежнему твердо сжимала рычаг управления. — Я уже привыкла, но ведь я лицезрею эти чудеса ежедневно.

— Хотел у вас спросить, — сказал Фернандо, — когда вы говорите об этих созданиях, то иногда произносите их название как аббревиатуру. А иногда…

— Да, крэллы, — небрежно отозвалась она. — Это сокращение, инспектор, только и всего. Задолго до того, как мы узнали, что эта реальность когда-то была обитаема, брану назвали КР-Л. «К» и «R» — это константы Больцмана и Ридберга, из ядерной физики. В пространстве-времени КР-Л эти цифры отличаются от их значений в центральной бране. «L» — это и есть параметр, который означает степень отличия.

— Значит, «крэллы» — словечко вашего собственного изобретения?

— Пусть так… Ну и что? Это слово появлялось в ваших загадочных кластерах?

— Вроде того.

Гондола ворвалась в прозрачную часть трубы. Определить, с какой скоростью они двигались теперь, было невозможно. Насколько понимал Фернандо, между ними и границей купола существовало нечто вроде стеклянной оболочки, и где-то там, за ней (физическую природу этого явления он представлял довольно смутно), состояние пространства-времени приобретало чуждые свойства, несовместимые с биохимией человека. И тем не менее это пространство-время было пригодно для жизни — для тех существ, которые там родились. Обитатели КР-Л даже развились в сверхцивилизацию, и хотя теперь они исчезли, их колоссальные машины остались.

Теперь он их увидел: громадные и подавляющие, как и предупреждала доктор Остроу. Пластинчатые грани и закругленные углы, колючие ребра выступов и решетки охладителей, дуги шаров и мерцающие выпускные сопла… От этих грандиозных сооружений исходило сиреневатое свечение, казалось, переходящее в ультрафиолет. Они простирались во всех направлениях — кажется, даже в большем количестве направлений, чем это предписывалось привычными законами перспективы. Фернандо почувствовал первые спазмы тошноты.

— Чтобы получить представление о масштабе, например, вот этого сооружения… — произнесла Остроу, привлекая его ускользающее внимание к одной из умопомрачительных фигур, — если перенести его в наше пространство-время и выстроить из атомов железа… оно окажется больше, чем газовый гигант типа Юпитера. А ведь это всего лишь теплораспределительный элемент, предохранительный клапан на другом, гораздо более крупном механизме. Вон та машина вдалеке — почти в трех световых часах от нас — тоже всего лишь одна из составляющих огромного целого.

Фернандо изо всех сил старался держать глаза открытыми.

— И далеко ли простираются эти механизмы?

— Так далеко, насколько хватает возможностей наших измерительных инструментов: сотни световых часов во всех направлениях. А может, и больше. Купол станции проникает в комплекс механизмов КР-Л, который по размерам превосходит всю нашу Солнечную систему. Мы не имеем понятия о том, где кончаются эти машины. Они могут простираться вокруг на недели, на месяцы светового времени. Быть может, они даже больше Галактики!

— А их назначение? — поинтересовался Фернандо и, заметив ее замешательство, добавил: — У меня есть необходимый допуск, доктор. Можете говорить спокойно.

— Тотальный контроль, — сказала она. — Абсолютное господство над веществом и энергией, причем не только в данной бране, но и во всех вариантах реальностей. С его помощью КР-Л были способны мгновенно влиять на происходящее в любом из миров. По сравнению с подобными механизмами наше гравитонно-импульсное оборудование, посредством которого вы сюда прибыли, выглядит как корявые поделки тупого дикаря.

Фернандо помолчал. Гондола тем временем продолжала мчаться сквозь головокружительный пейзаж.

— Но ведь КР-Л обитали только в одной бране, — заметил инспектор. — Зачем им понадобились механизмы, способные влиять на события в других реальностях?