«Если», 2008 № 02

— И мысли такой не возникало. Корабли стояли совершенно нормально еще вечером. А утром смотрим — их нет. Ухнули. Вместе с вахтой, с боезапасом — одним словом, в полном порядке. Куда ухнули? Да провалились в чертову бездну. Представляете, под каждым открылась вдруг шахта — и поминай как звали. Хотя под ними такие площадки были оборудованы — крепче не бывает. Тоже посыпались вместе с кораблями. Нет, господа, не знаю, как вы считаете, но лично я уверен — без нечистой силы тут не обошлось. Я понял, что это за мир: приманка, блесна такая, а мы с вами — рыбки, вот и клюнули на нее. Мое мнение — надо уходить отсюда, пока еще живы…

Тут ему пришлось прерваться. Потому что именно сейчас на высокое совещание прорвался начальник похоронной команды. И не один, а сопровождаемый группой подчиненных, и у них на специальной платформочке — вспоротый древесный лист, каких тут были, может, миллионы, а на этом листе — все, что осталось от инспектора Солка.

— Оно его типа переварить не успело, тогда те налетели, по листве вжарили, они и скукожились, — объяснил декан распаковщиков. — Но только это ненадолго. Сходите в лес, если кто любопытный: там поросль из земли так и прет, в полчаса — полметра.

— Господи!.. — синхронно, словно по команде, пробормотали оба командующих, едва взглянув в ту сторону. Но тут же пришли в себя.

— Почему до сих пор не захоронен? Непорядок! Немедленно! Слушай мою команду! Военные действия прекращаются. Войска срочно готовить к посадке на корабли!

А про себя добавил: «Пока они у нас еще есть».

То же самое, почти слово в слово, повторил и командующий другой армии, добавив:

— Быть в стартовой готовности через два… нет, через час!

Урейский коллега негромко, чтобы подчиненные не слышали, поправил:

— За час технику демонтировать просто не успеете. Даже по нормативам…

На что тот командующий ответил, махнув рукой:

— А ну ее к чертям — спишется на войну.

— Я не об этом. Но правила требуют — оставлять поле боя в полном порядке.

— Здешние хозяева уберут. За теми, кто был тут до нас, они же убрали.

— Думаете, они? А не…

— Тут ведь явно кто-то был, так? Но не вернулся никто. Иначе чуть раньше или позже об этом посещении стало бы известно. Значит, тогда не ушел никто. Наверное, заупрямились — хотели довоевать до конца.

— Пожалуй, вы правы. А знаете, нас сейчас больше не трогают: может быть, как раз потому, что ждут — произведем уборку, тогда они нас и… Но мы ее перехитрим.

— Вы имеете в виду — кого?

— Да планету эту, черти бы ее взяли. Думаете, нас пришельцы гробят? Да нет, она сама — природа.

И, встретив недоуменный взгляд, пояснил:

— Тут мне один наш инженер доложил свои соображения. Некто кап Симон. Я сначала послал его подальше, но призадумался: а ведь и в самом деле похоже! Они — сами миры, природа — ведь тоже совершенствуются, прогрессируют, обучаются, как и вся Вселенная. И при этом те, что возникли раньше, то есть дальние, окраинные миры развиваются первыми — просто потому, что существуют дольше тех, что ближе к центру. Не одни лишь белковые тела эволюционируют — так этот Симон толкует. Мироздание куда живее, чем мы привыкли считать. Наверняка в первую очередь развивается у них что-то вроде инстинкта самосохранения. И ведут они себя, как нормальный живой организм.

— Не верю. Чего доброго, станут говорить, что природа мыслит!

— Ну… этот мой офицерик сказал: «Мы не обладаем монополией на мышление».

— Да нет. Природа ведь строем не ходит! Какое же тут мышление?

— Во всяком случае, она тут умеет мобилизовать все свои силы в нужное время и в нужном месте. Грунт, растительность, атмосфера — от нуля до урагана за четверть часа, поля — никакая связь не выдерживает… Мы и сами ведь не против всякой микрофлоры в жизни и боремся лишь с болезнетворными бактериями, а с другими прекрасно сосуществуем. Так и планеты со своим населением… и тем более с гостями. С инфекцией.

— Это мы, что ли, бактерии?

— По мне, это все же почетнее, чем вши.

— Гм. Обидное, прямо сказать, сравненьице.

— Ну, пускай блохи. Не в словах суть. Я о другом подумал: ладно, наши миры куда ближе к центру и до такого уровня самозащиты еще не развились. Но ведь… и они к этому придут, верно? Со временем. И что тогда станет с вооруженными силами? Что, и в самом деле вечный мир наступит?

— Да, перспектива, прямо скажем… Этот Лорик, наверное, уже никому не позволит за себя зацепиться. Похоже, тут до нас побывали, самое малое, два раза — и вступали в драку с самой планетой. Разозлили ее. До того, что в наших архивах никаких упоминаний об этих кампаниях не сохранилось. А те миры, где мы уже зацепились, где недавно, где давно — что же, поживем увидим. Вообще-то в молодости, до армии, я строителем был…

— А я жить начинал микробиологом, да… Вы верно сказали: поживем — увидим. А чтобы пожить — стартуем побыстрее. Спокойного пространства, командующий.

— Ближе к осени прилетайте ко мне — есть о чем поболтать.

— Не премину. Ну, честь имею.

«Если мы ее еще имеем — после такого провала». Но, козыряя на прощание, командующий Урея не стал произносить этого вслух.