«Если», 2008 № 07

—   Мы ведь решили, что это слишком рискованно.

– Я не про скринсейверы в подарок для добровольцев. Я говорю о самом Интернете. Мы разработаем способ делать вычисления, используя только пакеты данных и сетевые маршрутизаторы. Мы станем гонять трафик по всему миру и решим проблему географии бесплатно!

– Да ты шутишь, Бруно…

– Почему? Любую вычислительную схему можно построить, соединив достаточное количество логических элементов И-НЕ. Думаешь, мы не сможем превратить перенаправление пакетов данных в элементы И-НЕ? Но это лишь доказательство того, что такое возможно. Я полагаю: реально мы сумеем сделать нашу схему в тысячу раз плотнее нынешней.

– Сейчас приму аспирин и вернусь, – сказал Кэмпбелл.

Мы привлекли на помощь Элисон, но у нас все равно ушло шесть недель, чтобы придумать осуществимую схему, и еще месяц, чтобы она заработала. В конечном итоге мы воспользовались протоколами идентификации пользователей и коррекции ошибок, встроенными в Интернет на нескольких различных уровнях – такой смешанный подход не только помог нам произвести все необходимые вычисления, но и заметно снизил вероятность того, что осуществляемое нами аккуратное подсасывание вычислительных ресурсов будет обнаружено и ошибочно принято за какие-нибудь вредоносные действия. Фактически мы крали у сетевых маршрутизаторов и серверов гораздо меньше ресурсов, чем если бы сели играть в крутую трехмерную многопользовательскую стрелялку, но у систем безопасности есть собственные идеи о том, что считать честным использованием, а что – подозрительным. Для них самым важным была не нагрузка на сеть, а то, как мы себя в ней ведем.

Наш новый глобальный арифметический телескоп выдавал изображения намного более четкие, чем прежде, с разрешением порядка километра на дальности в миллиард километров. Это дало нам возможность составить грубые рельефные карты планет «той стороны», обнаружить горы на четырех из них и то, что могло было океанами, на двух из тех четырех. Если там и имелись какие-либо искусственные структуры, они или были слишком малы, чтобы их различить, или эту искусственность мы просто пропустили.

Наше Солнце и звезда с этими планетами имели относительную скорость около шести километров в секунду. За десятилетие после Шанхая обе солнечные системы изменили свое относительное местоположение примерно на два миллиарда километров. Где бы теперь ни находились те компьютеры, которые сражались с «Сияющим» за контроль над границей, они в тот момент точно не располагались на одной из тех планет. Возможно, у них было два корабля, один из которых следовал за Землей, а второй, более крупный, экономил топливо, просто следуя за Солнцем.

Юэнь наконец-то поправил здоровье, и все заговорщики собрались на телеконференцию, чтобы обсудить результаты.

– Нам следовало бы показать их геологам, ксснобиологам… всем, – сокрушался Юэнь. Конечно, он предлагал такое не всерьез, но я разделял его отчаяние.

– А я больше всего жалею о том, что мы не можем ткнуть Сэма носом в эти картинки, просто чтобы показать, что мы не настолько глупы, как он думает, – сказала Элисон.

—   Полагаю, его изображения гораздо более четкие, – заметил Кэмпбелл.

Чего и следует ожидать, когда имеешь фору в несколько столетий, – парировала Элисон. – Если они там все такие умники, то почему им нужны мы, чтобы рассказать, как ты перепрыгнул границу?

– Они вполне могли угадать, что именно я сделал, – возразил он, – но все еще ищут подтверждение. А чего они, наверное, хотят, так это исключить возможность, что мы обнаружили нечто иное. То, о чем они никогда бы и не подумали.

Я всматривался в условные цвета глобуса чужой планеты, воображая серо-синие океаны, покрытые снегом горы с чужими лесами, странные города, удивительные машины. Пусть даже это чистая фантазия, и наш временный сосед бесплоден, где-то все же есть планета, откуда были запущены корабли.

После Шанхая Сэм и его коллеги решили держать нас в неведении десять лет, но теперь уже мы решили закрепить это недоверие, придержав секрет нашего случайно открытого оружия. Если они догадались о его сути, то уже могли найти защиту против него, в этом случае молчание не давало нам никаких преимуществ.

Но если это предположение ошибочно? Тогда тамошние «ястребы» только и ждали, когда мы передадим им суть работы Кэмпбелла, чтобы сокрушить нас.

– Нам нужно кое-что спланировать, – решил я. – Хочу надеяться на лучшее, но мы должны быть готовы к худшему.

Чтобы превратить это пожелание в нечто конкретное, потребовалось гораздо больше работы, чем я представлял, и лишь через три месяца картинка начала складываться. Когда я наконец-то вспомнил про повседневный мир, то решил, что заработал перерыв. У Кейт приближались свободные выходные, и я предложил съездить на день в Голубые горы.

Сначала она отнеслась к этому с сарказмом, но когда я не отступился, она сперва немного смягчилась и в конце концов согласилась.