«Если», 2010 № 11

Когда последний след оранжевого шара растаял вдалеке, Адриан подхватил подаренный Джейком обед и снова побежал. Он ощущал себя свободным — пусть раздетым, но свободным. Адриан задумчиво улыбнулся. Он всегда мог сказать, что стал жертвой дурацкой студенческой шутки и потому оказался брошенным на середине шоссе. На бегу он наслаждался высоким и беспричинным восторгом, осеняющим бегуна. Его посещали видения, сулившие автостоп до самой границы. Там он уж как-нибудь проскользнет. Там несложно. Границу с Канадой до сих пор охраняли без особого рвения. А из Канады его не вышлют обратно. Одно плохо: в Корнелльский университет ему уже не вернуться.

— А какая разница? — выдохнул он вслух. Университет Торонто ничуть не хуже. А туда его, конечно же, примут.

Постепенно бег его замедлился до рысцы, потом — до шага. Продвигаясь на север по зеленой полосе между двумя непрерывными потоками машин, Адриан хмурился, замечая разбросанные там и сям пластмассовые стаканчики и обрывки упаковок фаст-фуда — тот самый мусор, который должна была собирать его команда. Отвратительно, когда люди вышвыривают мусор из окна автомобиля. Он напряженно усмехнулся. Те самые люди, которые сделали возможным его побег.

Когда солнце опустилось к горизонту, Адриан вдруг ощутил не просто усталость — изнеможение. Возле небольшой рощицы, оазиса карликовых сахарных кленов, он остановился, чтобы обдумать ситуацию, понаблюдать, спланировать дальнейшие действия, отдохнуть и съесть Джейков ланч.

Сидя под деревом и прожевывая сандвич, Адриан отсутствующим взором смотрел на несущиеся машины. Согласно знаку, им было разрешено двигаться со скоростью семьдесят пять миль в час. Адриан в уме перевел ограничение в более привычные единицы. Сто двадцать километров в час. Ого! И большинство автомобилей превышало скорость — сто тридцать, сто сорок километров в час. Адриан покачал головой. На такой скорости у водителей нет времени обозревать окрестности. Его не заметят. Как ни странно, мысль эта заставила его почувствовать себя одиноким. Практически он находился в абсолютном уединении. С тем же успехом мог бы оказаться на другой планете. Можно было бы подумать, что дорожный шум принесет некоторое утешение, ибо звук этот создают люди, спешащие по своим делам. Однако движение было таким плотным и равномерным, что шум превращался в монотонное гудение; Адриану приходилось концентрировать свое внимание, чтобы заметить его.

Краем глаза он приметил движение в траве. Котенок! Затем он заметил второго, а потом третьего зверька, неторопливо подбиравшихся к нему. Каким, собственно, образом котята попали на разделительную полосу? Он ощутил прилив возмущения: неужели их просто выбросили сюда! А потом глаза его округлились. Животные были размером с котенка, однако пропорции тел соответствовали взрослым кошкам. И двигались они с изяществом и легкостью, присущими взрослым представителям кошачьей породы. Зверьки припадали к земле, прятались, выслеживая добычу. Удивленный уже самим размером животных, Адриан был еще более озадачен и заинтригован их поведением — оно явно обнаруживало признаки групповой охоты. Он еще не слышал, чтобы кошки охотились стаями.

А потом он увидел объект охоты: пять или шесть мохнатых серых пятнышек в траве. Одна из кошек прыгнула. И пока она играла со своей жертвой, Адриан сумел разглядеть голову крошечного создания. Тупую, короткую и толстую: голову не мыши, а крысы — точнее крысенка. Адриан прищурился, осознавая, что, как и кошки, крысы были, скорее всего, взрослыми. Два случая карликовости. Ограниченная численность крыс для кошек и скудость питания для крыс делают маленький размер выгодным… численность популяции и тех, и других также невысока. Он читал об островах, где представители фауны были много меньше, чем их собратья на материке. А территорию разделительной полосы с практической точки зрения вполне можно считать островом — длинным и чрезвычайно узким.

Мысль о том, что разделительные полосы скоростных шоссе могут обладать собственными уникальными экосистемами, на мгновение привела Адриана в восторг. Даже голова закружилась. Он займется этим в колледже. Он улыбнулся, представив себя экологом разделительных полос — первым и единственным.

Быть может, решил Адриан, заключение стало для него благословением — судьба показала ему дорогу к будущему. Он отломил кусочек сандвича с не поддающимся определению ломтиком мяса. Пригнувшись, он протянул угощение кошке, еще не поймавшей крысу.

— Киса, сюда! Кис-кис-кис.

Кошка опасливо пробиралась вперед, обнаруживая скорее признаки осторожности, чем страха.

— Хорошая киса, хорошая.

Кошка взяла мясо, и Адриан протянул руку, чтобы погладить животное по шерстке. Кошка внезапно повернулась, зашипела и укусила его прямо во впадину между большим и указательным пальцами. Выступила кровь.

— Черт!

Дикая кошка подбежала к товаркам.