«Если», 2010 № 04

— Значит, в городе работать нужно? — спросил Вэли.

— Конечно. Подметать, мусор собирать, белить, красить…

— Женская работа, — заметил Овидиу.

— А вам бы пахать хотелось? Или камни тесать?

— Почему камни? Овец пасти — мужская работа. Зверя бить. Или хворост собирать.

— Хворост собирать тоже будете. В парках да между домов. На самодвижущихся повозках ездить. Одежда будет теплой, красивой — вы такой и не видали никогда.

— А семьи как без нас? Кто поля вспашет, пшеницу посеет?

— Поля ваши вспахать я человека найду. А зерно посеют женщины. И сожнут тоже. Справятся ведь?

— Справятся, — солидно кивнул Григор. — Им не привыкать.

— Самое главное — работать хорошо, — строго заявил Павел. — Если что не так — домой без оплаты, а то и живы не будете. Поняли?

Овидиу тоскливо поглядел на американца, вспомнил барина и его холопов, которые не раз устраивали ему порку из-за потерянных овец, и решил, что американец все-таки симпатичнее. Он не только грозил, но и обещал. Куриная лапша каждый день! Виданное ли дело?

— Еще бы таджикский язык вам выучить, — раздумчиво протянул Павел. — От таджиков прибыль выше, и работа у них не такая квалифицированная… Но, с другой стороны, сойдете за молдаван. Собственно, вы почти молдаване.

— Какие еще молдаване?

— Неважно. Главное, если будут спрашивать — откуда, говорите, что из Молдавии. А план по таджикам я закрою кем-нибудь из Персии.

Григор, Вэли и Овидиу не совсем поняли, что бормочет американец, но переспрашивать не стали. Главное, чтобы выдал аванс.

* * *

Иван явился на сборный пункт рекрутского агентства вовремя, в половину двенадцатого ночи. Деньги все отдал матери: Павел Алексеевич заверил его, что в ближайшие три года они ему не понадобятся, так зачем беречь? Пусть родители купят что-нибудь нужное. Стиральную машину, например. Полезная вещь. Мать хоть немного отдохнет.

На сборном пункте ожидали отправки еще два парня и девушка. Позже подошла еще одна. Парни были нормальные — не наглые, молчаливые. Одеты не очень хорошо. Девчонки тоже самые обыкновенные — не красавицы, но и не страшные. Та, что опоздала, рыженькая, Ивану даже понравилась. Интересно, может, работать где-нибудь рядом будут? Познакомятся… Но пока все сидели, помалкивали, ждали.

Павел Алексеевич вышел к ним из своего кабинета без пятнадцати двенадцать. Посмотрел рассеянно, вздохнул. Одет он был не в солидную кожаную куртку, как два дня назад, а в льняной костюм не по сезону, к тому же присыпанный пылью. Да и на лице у вербовщика были какие-то грязные разводы.

— Все в сборе? — спросил он.

Рекруты промолчали. Им-то откуда знать? Друг с другом их не знакомили.

Павел Алексеевич достал из кармана тонкий пластмассовый коммуникатор и, поглядев на экран, кивнул.

— Слушайте меня внимательно. Еще раз предупреждаю: только работа на совесть позволит вам удержаться в проекте. Никаких эксцессов быть не должно. Общение с местным населением — по минимуму. Форменную одежду не снимать. Ваш цвет — оранжевый, вы должны об этом помнить. Кстати, наденьте вот это, — Павел Алексеевич раздал им оранжевые карточки на шнурках с именами и штрих-кодами. — Можете общаться между собой, ходить друг к другу в гости, но общение должно быть ограничено вашими товарищами по работе. Ясно?

Ивану мысль насчет того, чтобы ходить друг к другу в гости, понравилась. Он осмелился поднять глаза на рыженькую девушку. Та уже смотрела на него и, встретив взгляд, усмехнулась, а потом вздернула носик. Иван покраснел.

— Идем, — предложил Павел Алексеевич, указывая рукой на дверь своего кабинета.

В кабинете не задержались. Прошли в маленькую комнатку, где все едва поместились, а потом Павел Алексеевич открыл дверь с другой стороны — и рекруты разинули от изумления рты. Они оказались на берегу океана, из которого поднималось багровое солнце. Береговая линия была застроена огромными небоскребами. Были среди них уступчатые, были иглы, пронзающие небо, а самое большое здание в виде огромной пирамиды возвышалось в океане. Стеклянные стены небоскребов играли багрянцем.

— Вы попали в две тысячи сто тридцать второй год, — буднично проинформировал рекрутов Павел Алексеевич. — Здесь и будете работать.

— То есть обратно мы не вернемся? — испуганно спросил зеленоглазый блондин в джинсовой куртке, который на сборном пункте сидел напротив Ивана.

— Вернетесь. Почему нет?

— А как же всякие временные парадоксы? Мы же можем узнать технологии будущего и внедрить их в прошлом!

— Ничего вы не можете, — устало ответил Павел Алексеевич. — Вас и выбирали потому, что учиться вы не собираетесь, а работать согласны. Так что насчет технологий мы можем быть спокойны. Ну а рассказывать о жизни в будущем и о своей работе вы сможете сколько угодно. Хотя вряд ли это разумно…

— Почему? — спросила рыженькая.