«Если», 2011 № 10

Но его ожидало разочарование. Когда пленники начали поступать в Кабинет, они были уже без сознания. Ему даже не удалось выяснить, рядом с каким миром они находились и сколько прошло времени. Целые дни напролет он раскладывал людей по криокамерам. Мужчины, женщины, дети, старики. Внезапно Йорд затаил дыхание. Один из взятых на борт был пилотом — во всяком случае был одет в скафандр, который не слишком отличался от скафандра Йорда! Это настоящая удача! Он решил снять скафандр с пилота немедленно (потом может быть поздно) и обратился к Грекелю:

— Позволь мне самому положить этого человека в криокамеру.

Лицевые пятна Грекеля потемнели, по ним побежали фиолетовые разводы.

— А ты сумеешь?

Йорд пожал плечами:

— Разве не ты учил меня?

— Да… но ты новичок.

— А ты прекрасный инструктор. Лучшего у меня не было даже в космофлоте.

Пятна буквально вспыхнули фиолетовым светом. Грекель оказался падок на лесть и согласился.

Йорд доставил тело в Кабинет и поспешно снял скафандр.

Знаки и буквы на ткани были ему незнакомы. Этот пилот не принадлежал ни к Ассоциации Миров, ни к Союзу Тигри. Интересно, идет ли еще война? Возможно, нет. Он не знал толком, сколько прошло времени с тех пор, как он попал на борт.

Он поместил тело в саркофаг, но медлил закрыть крышку. Этот человек, кем бы он ни был, заслуживал спасения не меньше, чем Йола. И любой другой на борту.

Когда-то в детстве он без труда мог отыскать Йолу, где бы она ни пряталась. Они были близнецами — их нервные системы настроены друг на друга. После ее исчезновения он словно закрыл какую-то дверь в своем разуме: слишком болезненным было ощущение, что протянутая рука каждый раз находит пустоту.

Когда Йорд закрыл саркофаг, на глаза навернулись слезы. Ему казалось, что спящий молча упрекает его. Когда он проснется, он будет так же одинок, как Йорд сейчас, и ему придется выбираться с корабля без посторонней помощи.

«Прости!» — прошептал он, выходя из ангара.

Когда Йорд спросил у стрипинов, сколько его продержали в криокамере во второй раз, то получил ответ: «Один год». Но никто не мог сказать ему, как долго он находился в криосне в первый раз. «Мы о тебе не вспоминали», — говорила та женщина.

За те двенадцать лет, которые прошли с тех пор, пока он рос, учился и наконец вступил в космофот, его родная планета Комон разительно изменилась. Какие же перемены произошли за следующее десятилетие? А если их разделяет сто лет? Или тысяча? Что они с сестрой увидят, вернувшись на родину? Смогут ли они назвать ее родиной? Ждет ли их там хоть кто-нибудь? И не будут ли для Йолы, которая покинула Комон ребенком, эти перемены еще страшнее и непостижимее, чем для него? На какую жизнь он ее обречет, освободив?

Ему снились кошмары. Ужасные фантазии, которые преследовали его целыми днями, не давали теперь покоя и по ночам. Чаще всего ему снилось, что он все-таки находит Йолу, но перед ним — древняя старуха. Тщетно он вглядывается в ее черты, но видит лишь увядшее морщинистое лицо, седые волосы и тусклые глаза, в которых нет ни проблеска мысли.

Однако эти кошмары только подстегнули его: он должен найти сестру — хотя бы для того, чтобы избавиться от неопределенности. Пусть случится самое страшное, но это лучше, чем неопределенность.

Кроме того, ему помогли визиты в ангар, где стояли корабли. Он проводил там много времени, пытался ремонтировать свой штурмовик, разбирался в устройстве скафандра или просто рассматривал чужие корабли и гадал, из каких планетных систем они попали сюда. Эти занятия возвращали ему надежду, он снова начинал верить, что всё получится. Если повезло один раз, другой, повезет и третий. Удача любит упорных. Правда, саркофагов было гораздо больше, чем кораблей, но он решил положиться на удачу — а на что еще?.. Он понимал, что рискует, шатаясь по ангару, однако до сих пор не встречал здесь живых существ.

Однажды во время очередной прогулки среди чужих кораблей Йорд услышал за спиной тихий шорох. Оглянулся — никого. Он повернул назад, но тут шорох повторился. Тогда он испугался по-настоящему. Что если ловцы обнаружили его? Что если они поймут, что он готовит побег, и захотят ему помешать? Им нет нужды беречь его: они без труда найдут новых рабочих в криокамерах. Значит, его ждет смерть или новый долгий сон. И никакой надежды для Йолы.

Йорд сорвался с места и бросился в Кабинет. Уже больше года они с Грекелем и Каймерсетом ходили вдоль рядов саркофагов, проверяли их и никогда не возвращались на прежнее место. Как велик Кабинет? Он казался бесконечным, а шанс найти Йолу — мизерным. Но Йорда это сейчас не интересовало. Пусть она состарилась, пусть потеряла память, пусть умерла в криосне, но он должен увидеть ее! Хотя бы один взгляд, а потом будь что будет.

И внезапно он понял: перед ним та, которую он искал так долго.

У него кружилась голова. Это был длинный день, и перед тем как пойти в ангар, он отработал полную смену, а потом просмотрел еще несколько рядов криокамер, ни на что особенно не надеясь, просто на всякий случай. Сейчас он едва не проскочил нужный саркофаг, но безошибочный инстинкт остановил его.