Если, 2011 № 05

Направлявшийся на север рол с двумя пассажирами на борту казался гораздо более просторным. Труп Гершона Талеса покоился в багажнике — возможно, специалисты смогут его оживить. Обезвоживание и прожаривание на солнце превратили бы его в превосходную мумию.

Лишь только выйдя из мертвой зоны, А.Б. вибнул обо всем произошедшем Джиту Киссуну, который похвалил их обоих, отчего Тигришка даже замурлыкала. А затем А.Б. все свое внимание сосредоточил на личных сообщениях.

Ребята из подразделения по борьбе с нарушениями общественного порядка повязали Сафрански. Однако они извинялись за некоторую задержку в слушании его дела: сейчас у них очень много работы.

Одним из последних сообщений была сельскохозяйственная новость: посевы капусты на фермах, снабжавших двенадцатый Перезагруженный город, подверглись нашествию ранее не встречавшегося вида черной плесени.

Доза калорий в Нью-Пертпатне будет ограничена, но лишь на некоторое время.

Во всяком случае, власти выражали надежду.

Перевел с английского Денис ПОПОВ

Критика

Глеб Елисеев Всякая погода — благодать?..

Хоть и поется в популярной песенке: «У природы нет плохой погоды…», но человеку то слишком жарко, то слишком холодно, то сухо, то мокро… И самое ужасное, все это случается не вовремя: ждешь солнечного денька, а на тебя небо опрокидывается водой. Вот если бы можно было управлять погодой! Разумеется, фантасты мимо этой заманчивой темы никак не могли пройти.

Климат в НФ всегда был непредсказуем и неустойчив. Оттого, быть может, и развитие НФ-произведений о климатических странностях шло малопонятными путями. Одним из самых странных ответвлений темы в фантастике стали истории о затерянных мирах со своей локальной климатической зоной. По большей части это были произведения о землях, затерянных где-нибудь в Арктике, чтобы на фоне скрипучих морозов более выгодно смотрелась местная тепличная утопия. Самым удачным воплощением идеи «локального климата» стал роман В.Обручева «Земля Санникова». Фантаст и ученый занимательно описал, как его герои столкнулись с «затерянным миром» внутри кратера гигантского вулкана, а затем пережили геологическую катастрофу, приведшую к ледниковому периоду в масштабах одного арктического острова. Сходную картину изолированного мирка со своим климатом нарисовал чуть позже другой советский фантаст В.Пальман в романе «Кратер Эршота».

Нередко погодные и атмосферные аномалии в произведениях возникали практически случайно. Например, у Б.Стейблфорда в романе «Земли Тартара» описана огромная обитаемая платформа, возведенная над Землей. В тени такой конструкции возник особый климат, в котором вынуждены прозябать враждебные человечеству существа-мутанты.

Вариацией на тему «погоды в одном ограниченном месте» стали такие романы, как «Земля изменчивого солнца» У.Харбена, где иные климатические условия были искусственно созданы в кратере арктического вулкана, обогреваемого рукотворным солнцем, и «Холодный город» Н.Комарова, где независимая от внешних условий атмосфера оказалась сотворена в отдельном городе.

Однако от попыток регулирования погодных параметров «на своих квадратных метрах» не так уж далеко до идеи реконструкции всей земной атмосферы. Идея владычества над погодой в глобальном масштабе быстро овладела фантастами и принесла весьма заметные литературные плоды.

В ранней НФ контроль над погодой казался неизбежным атрибутом будущего, обязательной частью грядущего торжества человека над природой. Во всяком случае, так воспринимали эту идею писатели XIX века.

Уже в неоконченном романе В.Одоевского «4338-й год. Петербургские письма», написанном в начале XIX столетия, были высказаны различные проекты управления климатом. Там упоминались и вулканы, обогревающие Сибирь, и целая система нагнетания горячего воздуха в трубы у экватора, и передача его в более холодные области планеты. Похожую идею, связанную с сохранением и транспортировкой тепла в более холодные области (хотя и в меньших масштабах), высказывал и Ж.Верн в «Плавучем острове».

В начале XX века подчинение климата уже воспринималось фантастами как неизбежность, дело нескольких десятков лет, и о нем упоминали в текстах попутно, не отвлекаясь на детали, как А.Куприн в рассказе «Королевский парк», просто обронив: «Гений человека смягчил самые жестокие климаты».