«Если», 2011 № 06

Он понимал, что вряд ли сможет завершить путешествие, если станет переходить с места на место, одинокий и обнаженный, по планете, где не знают о существовании других разумных рас. Поэтому решил, что задействует маскирующее устройство корабля еще до входа в стратосферу и оставит его включенным, перелетая незамеченным от одной точки старта до другой.

Начал он с Эвереста. На других планетах Галактики он поднимался и на более высокие и внушительные горы, поэтому восхождение на Эверест стало лишь первым шагом. Находясь в Азии, он смастерил лук и стрелы и без труда убил тигра в Индии.

Маворин вернулся на корабль, перелетел на необитаемый берег Индийского океана и дал кораблю указание взлететь и приземлиться южнее Момбасы на холмах Шимба. Когда корабль взлетел, Маворин нырнул в океан. Большую часть пути он проплыл вместе со стаей китов. Те, похоже, не возражали против его присутствия и ограждали его от интереса акул, патрулирующих воды в поисках добычи. Маворин выяснил на практике, что его организм способен усваивать сырую рыбу, и питался ею все двадцать три дня, пока плыл к побережью Африки. Там он обнаружил, что находится между Малинди и Момбасой, и еще день плыл на юг, пока не добрался до точки, где его ждал корабль.

Здесь он решил, что со следующими двумя задачами справится в одной местности. На нижних склонах Килиманджаро водятся львы. Значит, он убьет льва, а затем поднимется на гору. Он взял старт на юго-восток и летел, пока не увидел заснеженную вершину. Посадив корабль у подножия горы, он дождался темноты и лишь затем вышел.

У него остались лук и стрелы, которыми был убит тигр, и он задумался, будет ли честно ими воспользоваться. Хотя он сам устанавливал для себя правила, возникло чувство, что на каждом новом континенте оружие следует мастерить заново. Размышляя над этой моральной проблемой, он успел подняться на шестьсот метров и решил, что раз этот вопрос не дает ему покоя, то и в самом деле следует изготовить новое оружие. На это ушли две следующие ночи.

Тут у него возникла иная проблема — у львов не имелось природных врагов. Днем они спали, почти всегда на открытой местности, но Маворин не мог к ним подойти: а вдруг его заметят разумные обитатели горы. А по ночам, когда было очень плохо видно даже при полной луне, хищники прятались в засаде, готовые напасть на застигнутую врасплох дичь.

В конце концов Маворин решил, что если бы он охотился на лесистом склоне горы, то спрятался бы возле водопоя и ждал добычу там. Поэтому он выбрал небольшой водоем, куда приходили многие животные, устроился за колючим деревом и стал ждать свою добычу, когда она выйдет на охоту.

Через час к водоему осторожно подошла одинокая антилопа. Она явно беспокоилась, и Маворин решил, что это очень необычное поведение, ведь, как правило, травоядные утоляют жажду при свете, чтобы заметить приближение хищников. Но это животное просто-напросто так хотело пить, что не могло дождаться утра.

Антилопа тщательно принюхалась, не обнаружила опасности, подошла к воде и опустила голову. Она пила, не отрываясь, почти полминуты. Затем раздался жуткий, оглушительный рев. Антилопа едва успела поднять голову, чтобы увидеть врага, как на нее из засады бросилась львица и стиснула шею жуткими челюстями. Антилопа сопротивлялась, но все слабее и слабее, пока не затихла окончательно.

Маворина устроило бы, если бы львица начала кормиться на месте, превратившись в неподвижную мишень, но та поволокла добычу в кусты. Охотник мгновенно встал, наложил стрелу и выстрелил. Львица высоко подпрыгнула, яростно рыча, и принялась кусать торчащую из ее бока стрелу. Маворин выпустил в нее еще две стрелы, и через несколько секунд львица разделила судьбу своей жертвы.

Маворин неожиданно осознал, что истекает кровью, и понял: поранил бок и плечо колючками, когда вставал. Никаких лекарств у него, разумеется, не имелось. Он подошел к водоему, смыл кровь, чтобы запах не привлекал львов или леопардов, и прикрыл раны тонким слоем земли. Он весь день не утолял жажду, поэтому опустился на колени и вдоволь напился из водоема.

Стрелы из тела львицы он вытащил. Он не планировал использовать их снова, даже для самообороны: если возникнет необходимость, у него в колчане есть новенькие стрелы. Однако он не сомневался, что живущие на горе туземцы метят свое оружие, и вовсе не хотел, чтобы они принялись искать чужака, чьи стрелы они не могут опознать.

Он задумался — не вернуться ли на корабль, но решил, что в этом нет смысла. В конце концов, он здесь не только для того, чтобы убить льва, но и чтобы подняться на гору.

Напоследок он взглянул на львицу и антилопу и пожалел, что нет ножа — он мог бы отрезать кусок бедра антилопы и поесть.

Поразмыслив, он подошел к антилопе, опустился на колени и потянул в тех местах, где на шкуре остались дырочки от зубов львицы, когда она душила антилопу. Шкура надорвалась, и он сумел оторвать кусок мяса. Поднявшись, охотник осмотрел антилопу. Да, тот, кто ее найдет, наверняка решит, что львица вырвала у антилопы кусок плоти перед тем, как ее убили.