«Если», 2015 № 04

Прежде чем Бриджит очнется от наркоза, ей в кровь закачают наноботов, которые проникнут в каждую клетку. Они заместят митохондрии и превратятся в энергостанции тела, сжигающие уже не сахар, а поступающие внутривенно микрогранулы водорода. В итоге полученная телом энергия будет сохраняться в форме АТФ[24] и побочным продуктом станет не углекислый газ, а вода.

Выдыхаемый Бриджит воздух уже не нужно будет чистить в газовых сепараторах. Еще одно весьма желанное свойство участника марсианской команды.

«Я готова на что угодно».

Перед третьей изоляцией им вручили анкеты и результаты тестов других кандидатов и велели работать командой, чтобы путем консенсуса решить, кто именно достоин полететь на Марс.

Это был самый жестокий тест из всех.

— Феличия де Мартино пришла на первое собеседование безупречно одетой и на 15 минут до срока, — Бриджит читала смартлисток, сидя прямо перед Феличией, — хотя ранее в тот же день присутствовала на похоронах матери.

И Бриджит захохотала и смахнула слезу.

— Знали бы они, что ты сделала это намеренно, Личи. Ты же пыталась отвертеться от похорон, не так ли? Феличия не ладит со старшими братьями. Они служат в ВВС. Что ты говорила насчет ВВС? Собачье послушание для них важнее, чем деньги или чужие жизни? Там только и надо, что целовать зады неполноценных фигляров, ты ведь так говорила?

Глава команды Миссии колонизации Марса раньше служил в ВВС.

Может, Бриджит этого и не знала.

Предполагалось, что никто из них не знает ничего о других членах команды — до того, как принято решение.

«Может, она не знала».

«Да все она знала».

Осталось удалить одну почку. Пара почек смотрелась одиноко, прямо как почки в курином остове на Рождество, когда начинка уже съедена. Феличия набрала в грудь воздуха и полезла в брюшную полость Бриджит в последний раз.

«Я готова на что угодно».

Во время злополучной третьей изоляции она, кипя гневом, пыталась вспомнить хоть что-то постыдное из жизни Бриджит, что она, Феличия, столь близко знавшая семью Морин, могла бы вытащить на свет.

Вытаскивать было нечего. Бриджит была чиста как стеклышко.

А вот теперь она лежит на столе — беспомощная и с открытым запирательным нервом. Есть шанс отомстить. Феличия не обездвижит ее на всю жизнь. Нерв восстановится. Бриджит полетит на Марс со второй волной. Они захотят, чтобы она полетела. Никаких сомнений.

С другой стороны, Феличия не станет моложе. Если ее не выберут сейчас, ее не выберут никогда.

* * *

— Но вы говорили, что мой возраст — это преимущество, — сказала Феличия Директору.

Тот сжал губы.

— Да, — признал он, — я это говорил.

— Вы говорили, что предпочитаете кандидатов постарше, потому что мы умрем естественной смертью, от старости, прежде чем заработаем рак от радиации.

— Да, мисс де Мартино, тогда дело обстояло именно так. Сейчас ситуация такова, что наноботная процедура куда безопаснее для молодых кандидатов. Если применить ее к вам, вы можете умереть прежде, чем покинете Землю. Вы готовы к такому риску?

— Да, — сказала она без колебаний, но он уже отвернулся.

— Феличия, по баллам вы только на втором месте…

— Потому что вы отменили остальные тесты! Параболические полеты…

— Таковы новые приоритеты. Вы знаете, в чем дело.

«Я знаю, — думала она в отчаянии. — Нет ничего важнее резко сократившегося веса».

— Я пройду процедуру, — сказала она. — Я сделаю это в любом случае, выберете вы меня или нет. Даже если она меня убьет.

Директор снова сжал губы.

— Вы действительно готовы на что угодно, чтобы попасть в команду, не так ли.

— Да. Я готова на что угодно.

Он долго смотрел на нее.

— Если операция Бриджит завершится неудачей, — сказал он, — я разрешу вам попытаться. Только если она завершится неудачей, Феличия. Видит бог, умелые хирурги нужны нам здесь, на Земле. Нет смысла рисковать жизнью только потому, что вы злитесь.

В смятении она поехала на ближайшее стрельбище и, успокаивая нервы, снова и снова стреляла по тарелочкам. Она промахивалась так часто, что расплакалась — не потому, что ей было важно попадать, а потому, что вспомнила, как они с Морин сбегали из школы и стреляли по жестянкам в овраге.

Морин всегда была пугающе меткой. Феличия была второй тогда — и стала второй сейчас. Почему прежде ей не было так больно?

Сквозь слезы она увидела, что битумные мишени уже не вылетают со свистом в небо, и опустила дробовик. Стендовый робот мигал предложением «Внести плату за новый раунд?», но с нее было достаточно.

Она вернула взятый напрокат дробовик и медленно поехала обратно, в казармы Агентства.

На полпути зазвонил телефон. Это была Бриджит. Феличия остановила машину на обочине, у автомастерской, в которой запрещенные законом автомобили на бензине ржавели на подъемниках, как позабытые трофеи.

— Привет, Бриджит, — сказала она в микрофон слишком небрежно.

— Личи! — взвизгнула та возбужденно, — Я в команде! Меня выбрали! Вечером полечу к маме, расскажу обо всем. Мы в последний раз поедим вместе перед тем, как меня… Ты знаешь.

Феличия заставила себя усмехнуться.

— Знаю.

— Ты сможешь приехать? Я имею в виду, ты не обязана. Если ты расстроена и все такое.