«Если», 2016 № 01

Начальник аккуратно припарковался, они с Корнеевым вышли из машины.

Над домом горели, медленно снижаясь, маленькие красные огоньки. Словно догорающие остатки фейерверка.

— Что еще за фокусы? — пробормотал Михалыч.

— Тихо… Слышишь такой звук вроде свиста?

— И что это?

— Думаю, предупреждение об атаке. Мой Джозеф тоже использует такие кассеты, если есть опасность задеть гражданских. Сначала вот эти свистящие огоньки или просто сирена на парашюте… а на втором заходе — удар.

— И сколько может быть времени до удара?

— А кто ж знает? Ты ведь не думаешь, что они послали сюда авиацию? Скорей всего, целят с орбитальной платформы. Или какого-нибудь стратосферного челнока. Стало быть, времени на разворот им не нужно, могут лупануть в любой момент.

— М-да, дела…

— Я одного не пойму. Что это вообще такое, зачем это? Хотят объявить войну?

— Ну… ты же не объявил войну Судану, когда шарахнул по его территории.

— Одно дело Судан, а другое — большой мирный город. Хотя ты прав. Юридически разница довольно прозрачна.

— Гляди, гляди! — Михалыч вдруг схватил его за локоть.

— Вижу…

В доме гасли огни. Сначала сигнальные фонари на антеннах, потом подсветка карнизов, а затем и свет в окнах. Медленно, плавно, сверху вниз дом погружался в темноту. Прошло не больше минуты, и на месте сияющей многоэтажки образовался совершенно темный, мрачный силуэт. Выглядело это и дико, и страшно — особенно на фоне остального города, который продолжал искриться цветными огнями.

— Может, специально обесточили на всякий случай? — пробормотал Корнеев.

— Специально? — Михалыч фыркнул. — Там еще полдома перепуганных гражданских в квартирах. Это только мы такие быстрые. Хочешь, чтоб им еще и свет отрубили для пущего веселья? Ладно, сейчас попробуем узнать.

Он достал телефон и отошел в сторону. Судя по серьезности лица, разговор шел с кем-то солидным. Корнеев пытался прислушиваться, но долетали только обрывочные «да… понял… так…».

Наконец, Михалыч убрал телефон, кивнул Корнееву.

— В машину.

Усевшись за руль, он не сразу включил зажигание. Повернулся, чтобы видеть и растерянного Корнеева, и его перепуганную жену.

— Есть мнение, что все обошлось. Похоже, это и была атака.

— Подожди, какая атака? — изумился Корнеев. — Вырубить свет в доме — это атака?

— Не совсем так. Магистральное питание никто не отключал. Здание действительно было атаковано. Чем — пока непонятно. Направленный ионизатор, СВЧ-пушка, а может и «смарт-даст», умная пыль — помнишь, применялось такое лет пять назад?

— «Смарт-даст»… — хмыкнул Корнеев. — У кого-то завалялось такое старье?

— Это для военных объектов оно старье. А городские многоэтажки, как ты понимаешь, от него никто не защищал. Так что у кого-то не только завалялось, но и пригодилось.

— И что дальше?

— А что дальше… дом ваш — мертв! Все электрические цепи там, скорее всего, сгорели — от электронных часов до систем управления отопительными котлами. Сколько времени уйдет на восстановление, можем только гадать. Так что атака удалась… хотя и старье… Эх…

Михалыч завел машину.

— Надеюсь, в лифтах застряло не слишком много народа, — отстраненно проговорил Корнеев.

— Лифты отключились при сработке сигнализации. А вот те, кто понаставил себе электронных замков на двери… Спасателям до утра работы хватит. Кстати, ты даже спасибо не сказал, что я вас заранее вытащил.

— Спасибо…

— Теперь уже не меня, а судьбу благодари, что все так легко обошлось.

* * *

В пустынной и аскетичной гостевой комнате навалилась звенящая тоска и депрессия. Два простых дивана, пара кресел, столик, мини-кухня. Это только на словах номер назывался гостевым, на самом деле место использовалось для отдыха дежурных смен. Дорогих гостей все-таки селили в не менее дорогие отели.

Дико хотелось домой, к привычной мебели, теплу, уюту. Корнеев ощущал, что переживает за свою осиротевшую квартиру как за живого человека.

— Сиди здесь и думай, что отвечать и как отчитываться, — велел Михалыч. — Все мелочи вспоминай. Будь готов к любым трудным вопросам. Я постараюсь, чтоб тебя хотя бы ночью не дергали, а пока приму огонь на себя. Ночка будет та еще, чувствую. Утром заеду или позвоню.

Михалыч уехал. Подавленная жена включила телевизор, поставила чайник. Дочка устроилась в кресле с ноутбуком.

Корнеев какое-то время ходил из угла в угол. Потом встал у окна, глядя на ночной город. По телевизору начались новости, и он заинтересовался. Но о происшествии с его домом почему-то не было сказано ни слова.

Он подошел к дочери.

— Одолжи на минутку.

Отойдя с ее ноутбуком к окну, начал листать новости. Наконец что-то нашел.

«Эвакуировано жилое здание из-за срабатывания системы аварийного оповещения… судьбой жильцов занимаются спасатели… сообщается, что при эвакуации умер один мужчина, инвалид — отказал сердечный стимулятор…»

У Корнеева вспотел лоб. Он понимал, что осциллятор отказал не сам по себе. Он выключился так же, как и все электрические цепи в доме.

— Пейте чай без меня, я отойду кое-куда по делам, — и он направился в бар.

* * *

Михалыч появился на пороге в десятом часу утра. Внимательно осмотрев Корнеева и принюхавшись, он изрек: