Если б я был султан

«Я передам Вам полотенце. Постарайтесь завернуться в него, а я Вас достану из ванны. Сами Вы вряд ли выберетесь», – голос Давида звучал спокойно, ровно, но очень уверенно. Спорить с ним совсем не хотелось. Я взяла протянутое мне полотенце. Как смогла обернулась им и стала ждать неминуемое. Давид отодвинул дверцу душа, наклонился надо мной, присел и закинул меня себе на плечо. Да, видок еще тот. Полотенцем я прикрылась то только спереди и немного сзади, да так насколько позволяла боль в ноге. В результате моя пятая точка не миниатюрных размеров и не прикрытая полотенцем возвышалась на плече у Давида, голова свешивалась ему на спину, а за ноги он меня держал. Как только эта картинка пронеслась у меня в голове и в зеркальной поверхности двери шкафа, я принялась сопротивляться.

«Если будете дергаться сделаете только хуже. Нога Ваша явно сломана – голеностоп посинел и распухает просто на глазах. Так что лучше успокоится и замереть», – Давид явно волновался, так как вдруг в его чистом русском начал проскальзывать едва уловимый акцент. Я еще пару раз дернулась, но вариант упасть с плеча спасителя на пол, в непотребном виде и со сломанной ногой мне не подходил. Я замерла, тем более Давид в качестве угрозы шлепнул рукой меня по заду, прошу заметить голому заду, чтобы успокоить мои дерганья у себя на плече. Звук получился звонкий, что вызвало злость у меня и смех у Давида.

«Я сейчас Вас положу на кровать. Успокойтесь. А я пока вызову неотложную помощь, пусть Вам приведут в порядок ногу»

«Мне нужна одежда», – я покраснела до корней волос.

«Угу, одежда. Окей. Вас носить на руках к Вашим гардеробам, чтобы Вы выбрали одежду или разрешите мне подобрать Вам что-то?»

Лицо Давида было из разряда pokerface (покерфейс – покер лицо, лицо без эмоций), поэтому я пояснила ему где и какая лежит у меня одежда. От помощи одеться я отказалась. А зря. Нижнее белье с горем пополам я одела, а дальше больше. Верх одела без сложностей, но низ… Подпольно насмотревшись в зеркало на дверце шкафа на мои мучения переодеваниями, Давид устало вздохнул, взял из шкафа первое попавшееся платье, на поверку оказавшееся сарафаном на тонких бретельках, снял с меня кофту, на футболку натянул сарафан сверху кофту, на ноги толстые теплые носки и с чувством выполненного долга отошел на расстояние, чтобы полюбоваться со стороны на то, что он создал. Ну, ничего криминального в моем облике он не углядел, поэтому со спокойной душой вызвал неотложку. Подробно описывать как мне накладывали гипс я конечно не буду. Остановлюсь только на том, как Давид, не выдержав моих прыжков на одной ноге и легких подвываний от боли при каждом «прыг и скок», взвалил опять меня к себе на плече и потянул меня в машину скорой помощи. Пятая точка моя, будучи прикрытой только сарафаном и частично бельем из серии «скорее нет, чем есть», периодически представала пред очи всех присутствующих во всей красе. Поэтому Давид невзирая на мои сопротивления (а сопротивлялась прошу заметить я в тот момент всему: и почти голой заднице, и тому что нога сломана, и тому что Давид оказывает мне посильную и непосильную помощь – девочка я ведь не лёгонькая), так вот, несмотря ни на что, Давид одной рукой прикрывал мой зад, не полностью конечно, но для более или менее приличной визуализации достаточно. По крайней мере медбрат и доктор перестали ехидно ухмыляться.

Домой ехали на такси. Сначала в тишине. Неловкость ситуации не позволяла вести беседу. Тишину нарушил Давид.

«Давайте попробуете мне пояснить то, что поняли Вы о преступлениях», – и он буквально просящим взглядом уставился на меня в упор, – «Для меня это очень важно… из-за брата… да и вообще из-за семьи». Горестный едва уловимый звук вдоха повис в воздухе. Да, ему было больно. Особенно больно. Ведь он не просто брат, родственник погибшего. Он полицейский, который не смог уберечь близкого ему человека, более того, найти и наказать убийцу. Ой, даже не знаю, как бы я себя вела на его месте, а что бы чувствовала даже представить страшно. Я сделала глубокий вдох и выдох – беседа предстояла не из легких.

«Понимаете Давид, то что убийства совершил не один человек – это было очевидно сразу. Более того, открою Вам тайну следствия – подобные ритуальные убийства происходили не только в Вашей стране, но и в других странах тоже». И я без зазрения совести выдала Давиду всю известную мне информацию по убийце. Давид очень внимательно слушал, периодически делал какие-то заметки в телефоне и опять вкрадчиво на меня смотрел и весь растворялся в моем рассказе. Закончив сливать информацию по убийствам и убийце в частности, я как будто бы очнулась от забвенья. Мы давно уже стояли по адресу прибытия, слушателей у меня прибавилось на плюс один человек – водитель такси заинтересованно слушал меня, развернувшись в салоне авто на водительском месте в сторону заднего пассажирского сиденья. Я встрепенулась и со словами: «Давид, мне неловко, но денег я не брала с собой, если Вам не сложно, то расплатитесь с водителем. А я возмещу Вам дома».